Способ проведения арт-терапии

Изобретение относится к области медицины, психологии, психотерапии. Пациент определяет перед психотерапевтом актуальную для себя соматическую или психологическую проблему. Психотерапевт вводит пациента в состояние медитации и предлагает нарисовать на бумаге маску, отражающую настоящее состояние пациента, и маску, отражающую его будущее, при условии разрешения поставленной актуальной проблемы, затем пациент берет маску, отражающую настоящее его состояние, и подносит ее к лицу на расстояние, на котором он начинает идентифицировать себя с этой маской. Терапевт задает вопросы маске в лице пациента, направленные на определение архетипического образа, характеризующего состояние этой маски, после чего терапевт берет эту маску и подносит к своему лицу на расстояние, на котором он начинает идентифицировать себя с этой маской, отзеркаливает выявленное у пациента архетипическое содержание маски, затем терапевт рассказывает пациенту свои ощущения, возникшие при взаимодействии с маской. Пациент задает маске в лице терапевта интересующие вопросы, касающиеся различных аспектов актуальной проблемы, пациент берет маску будущего, подносит ее к своему лицу на расстояние, на котором он начинает идентифицировать себя с этой маской, далее терапевт задает вопросы маске в лице пациента, направленные на определение архетипического образа, характеризующего состояние этой маски. После чего терапевт берет эту маску и подносит к своему лицу на расстояние, на котором он начинает идентифицировать себя с этой маской, отзеркаливает выявленное у пациента архетипическое содержание маски. Затем терапевт рассказывает пациенту свои ощущения, возникшие при взаимодействии с маской, пациент задает маске в лице терапевта интересующие вопросы, касающиеся различных аспектов актуальной проблемы. Терапевт выводит пациента из состояния медитации. Далее терапевт в диалоге с пациентом, находясь без масок, акцентирует позитивные и негативные неосознаваемые пациентом аспекты проблемы, выявленные при работе с маской настоящего, затем акцентирует позитивные, выявленные при работе с маской будущего. После чего терапевт накладывает две маски друг на друга и передает их пациенту, позволяя тем самым пациенту увидеть целостный образ, на основании которого вырабатывают позитивную стратегию поведения пациента. При этом, если терапевт, находясь в маске, дает неожиданный для пациента ответ, то терапевт передает пациенту маску, пациент подносит ее к себе и в диалоге с терапевтом проверяет, приемлем ли ответ, данный терапевтом, образу, созданному пациентом. Способ направлен на устранение деструктивных стратегий и нахождение новых адаптивных форм поведения, преодоление создавшейся дисгармонии с переходом в новое пространство отношений, позволяющих реализовать основные личностные задачи исходя из целостного образа себя. 1 з.п. ф-лы.

 

Изобретение относится к области медицины, психологии, психотерапии.

Актуальность разработки метода проведения арт-терапии объясняется необходимостью создания новых методов глубинной краткосрочной терапии при лечении психосоматических расстройств и нарушений адаптации, которая в последнее время стала одной из существенных проблем. Нарушение адаптации связано с психологическими, биологическими, социальными и духовными аспектами, поскольку связана с решением сразу целого комплекса задач при переходе из одного цикла развития в другой. Этот переход может быть связан с изменениями как в семейной сфере, так и социальной, однако в любом случае он требует от человека решения целого комплекса задач.

Известен способ «Драматерапия и маски», М.Андерсен-Уоррен, Р.Грейнджер, позволяющий актуализировать катарсические переживания с помощью работы с маской, создающих дистанцию и безопасность. К недостаткам следует отнести отсутствие способов углубления и раскрытия значений символа на разных уровнях психического, что не позволяет выделить основное ядро комплекса, содержащего деструктивные поведенческие паттерны, связанные с психосоматическими симптомами. Этим же авторам принадлежат способы драматерапии как символа жизненных изменений. Преимуществом подобного способа является рассмотрение изменений как прорыв в новое - будущее. К недостаткам способа следует отнести рассмотрение перехода через хаос с акцентом на прошлых событиях и реакциях в настоящем времени, что лишает пациента дополнительных ресурсов будущего, которые представлены содержаниями коллективного бессознательного. (М.Андерсен-Уоррен, Р.Грейнджер. Драматерапия. Питер, 2001 г., стр.109-114, 157-159 - наиболее близкий аналог).

Известен способ использования работы с масками в психиатрической больнице, описанный В.Свенцицкой. Способ дает возможность доступа к сложным трудновербализуемым переживаниям пациентов, является средством самовыражения и самопонимания. К недостаткам следует отнести узконаправленность метода, цель которого - помощь в общении и раскрепощении (Арт-терапия - новые горизонты. Под ред. А.И.Копытина. М.: Когито-центр. 2006 г., стр.293).

Следует заметить, что несмотря на тесную связь с лечебной практикой арт-терапия до сих пор во многих случаях имеет преимущественно психопрофилактическую, социализирующую и развивающую направленность, поэтому используется в основном в реабилитационных проектах и в социальной работе. Отсутствие глубинных способов, по мнению авторов, значительно снижает сферу применения арт-терапевтических способов. Это объясняется возможно и тем, что у истоков становления этого направления стояли задачи раскрытия процессов творческого самовыражения человека.

Однако близость арт-терапии к архаическим формам искусства, ритуалу дает надежды на разработку новых, более эффективных современных способов.

Использование масок в качестве терапевтического средства известно с древних времен и описано К.Леви-Стросом. Цель работы - разоблачение маски, переход от символа к значению, от магического к обычному, от сверхъестественного к социальному. Однако упоминание этой работы не содержит последовательности и технических деталей, что затрудняет использование этой глубинной культурной практики в психотерапии вследствие потери культурного кода ритуального действия «масок» (К.Леви-Строс. Структурная антропология. М.: гл. ред. Восточной литературы, 1985 г., стр.235).

Известны способы работы со сказкой ряда современных авторов. Сказка является посредником между внутренним и внешним миром человека, поэтому помогает дать важные знания о порядке вещей и событий, работа с медитативной сказкой, направленная на раскрытие изначального потенциала личности, помогает высвободить имеющиеся ресурсы человека для будущей реализации, является хорошим методом в коррекционной работе, используется как элемент в психотерапевтической практике. К недостаткам следует отнести недостаточное раскрытие археобраза сказки, поскольку сказка часто связана с мифом (Под ред. Зинкевич-Евстигнеевой. Тренинг по сказкотерапии. Спб.: Речь, 2002 г., стр.36).

Техническим результатом, достигаемым при осуществлении предлагаемого способа, является устранение деструктивных стратегий и нахождение новых адаптивных форм поведения, преодоление создавшейся дисгармонии и переход в новое пространство отношений, позволяющих реализовать основные личностные задачи исходя из целостного образа себя.

Краткосрочность терапии обеспечивается ограничением терапевтических целей путем установления их иерархии, выделением основного ролевого смысла. Основное внимание уделяется проявлениям психологических комплексов как дезадаптирующим формам поведения, а также проявлениям психосоматических симптомов.

Создание безопасного пространства, дистанцирование за счет обращения к маске, игровая форма драматерапии позволяет терапевту использовать гораздо больший арсенал средств интенционального диалога, таких как «неожиданные», «пугающие» вопросы, «спонтанные» формулировки, что ускоряет процесс терапии, актуализируя вытесняемые клиентом моменты личностной истории, позволяя признать их как факт существования. Это позволяет перейти от статичного состояния психического или соматического к динамическому, интегрировать комплекс в целое, чтобы способствовать новой здоровой адаптации. Возможность движения позволяет проложить путь из одного пространства в другое, заглянув в «будущее» и проложив пути к новым стратегиям поведения на следующем этапе развития через археобразы масок, которые могут отражать самые разные символы. Погружение на археуровни позволяет выявить глубинные механизмы защиты, ставшие деструктивными, обнаружить зависимое и поисковое поведение.

Преимущество способа - возможность определения «начала» и «конца» пути, что помогает в процессе терапии проложить более короткие пути к реализации цели; помогает поддержать клиента в период переоценки ценностей и переосмысления жизненного опыта; увидеть связь соматического заболевания с психическим содержанием и своим поведением в жизни; сформировать новый взгляд на ситуацию и перейти на новый уровень ее осознания.

В процессе взаимодействия арт-терапевт создает психологически безопасную среду, которая помогает пациенту не скрывать, а проявлять себя, а также организовать и осознать свой опыт. Важнейшими факторами лечебно-коррекционного воздействия в способе арт-терапии выступает изобразительная деятельность, позволяющая интегрировать полученный опыт «настоящего» и «будущего» и создать свой целостный образ Я благодаря постановке цели, определению «начала» и «конца» пути, как «настоящего» и «будущего», что способствует установлению единства внутри личности, адекватного понимания изменения своей роли и цели.

Категория пространства и пути играет исключительно важную роль в психотерапии, поскольку освоение внутреннего мифопоэтического пространства напрямую связано с освоением пространства внешнего, т.е. адаптацией. Конец пути - цель движения, его явный или тайный стимул, образующий главное силовое поле пространства. В этом конце пути находятся высшие сакральные ценности, признаваемые в данной традиции, а также ценности самого человеческого существования и самой личности.

В.Н.Топоров в своей работе «Пространство и текст» выделяет два типа направленности пути. В первом случае начало может находиться на периферии достаточно далеко от сакрального центра, во втором случае начало может находиться в центре, а сам путь будет движением на периферию. Типичным примером такого пути могут служить некоторые виды сказок, в которых изображается возрастание хаоса (энтропии) и ужаса по мере развертывания пути: дом → двор → поле → лес, болото, теснина → яма, дыра, колодец, пещера → иное царство. В этом случае сакральные ценности, высшие в данной модели мира, обретаются не постепенным к нему приближением, как в пути первого типа, а наоборот, через предельное удаление от него.

Динамический образ пути, связанный с предельным риском, отвечает глубинному соотношению особенностей человеческого восприятия мира и характеру постижения этого мира. Поэтому значимо и ценно то, что связано с предельным усилием, жертвой, с ситуацией «или-или», с тем, что не просто получено, а завоевано, благодаря чему произошло становление человека.

Способ работы с масками помогает обозначить и пройти определенные участки пути, где человек встречает наибольшие сложности. Это может быть «начало» и «конец» всего пути или точки начала и конца промежуточных этапов пути.

Среди основных факторов в арт-терапии выделяют:

- фактор художественной экспрессии;

- фактор психотерапевтических отношений;

- фактор интерпретации и обратной связи.

Все эти факторы действуют не разрозненно, а усиливают друг друга. Степень взаимопонимания, резонанса, возникающего в таком творческом общении, будет во многом зависеть от профессиональных качеств терапевта, позволяющих чутко реагировать на происходящий процесс, уметь поддерживать и углублять процесс, выявляя основное содержание археобраза и соответствующие ему глубинные смыслы (сакральные ценности), которые имеют место при освоении каждого из пространств. В целом образ маски представляет отделившийся комплекс, который надо интегрировать в целое. Но прежде, чем интегрировать, его надо понять.

Предлагаемый способ осуществляется следующим образом.

Перед началом работы терапевт проводит беседу с пациентом, направленную на выявление и фокусировку внутриличностной проблемы, позволяющей ограничить терапевтические цели путем установления их иерархии. При этом терапевт акцентирует внимание пациента на ролевых функциях или проявляющихся и манифестирующих симптомах. Пациент с помощью терапевта формулирует актуальную для себя психологическую или соматическую проблему. Терапевт рассказывает о сути способа и последовательности проведения сессии.

Затем психотерапевт вводит пациента в драматическую реальность, рассказывая о смене ролей, об использовании масок в разных культурах, об их терапевтическом действии.

В состоянии медитации предлагает пациенту нарисовать маски. Для этого терапевт просит пациента закрыть глаза, прислушаться к своему дыханию и представить образ маски, отражающей его настоящую роль или симптом заболевания, прочувствовав образ через свое тело. После чего он просит пациента сделать обычный вдох и выдох через лицо, чтобы освободиться от имеющегося образа маски. Затем терапевт просит пациента углубить дыхание, чтобы через него ощутить все тело целиком и установить связь с потенциалом, имеющимся во всем теле, при этом представить образ маски, соответствующей следующему этапу его жизни, т.е. будущему (при условии разрешения актуальной проблемы). Он просит зафиксировать свои телесные ощущения, соответствующие этой маске, своему новому образу.

После чего он выводит пациента из состояния медитации, для чего просит ощутить пациента свое тело, открыть глаза и ощутить себя в настоящем пространстве и времени. Затем терапевт просит нарисовать маски на отдельных листах не очень плотной бумаги и коротко рассказать о масках.

Терапевт просит пациента взять первую маску, отражающую «настоящее» его состояние, и поднести к лицу на расстояние, на котором тот может начать ощущать ее. Для того чтобы пациент мог лучше идентифицироваться с маской, терапевт начинает задавать вопросы «маске в лице пациента», направленные на раскрытие и определение архетипического образа, характеризующего состояние этой маски. Ответы от образа «маски», т.е. «Я» - маска, помогают дистанцироваться пациенту от своих неразрешенных проблем, дать возможность проявиться скрытым осознаваемым и неосознаваемым тенденциям. Для поддержания игровой формы и терапевтического резонанса, позволяющего развивать и углублять диалог, для терапевта важна уместность, искренность, спонтанность, дозированность задаваемых вопросов.

После чего терапевт берет эту маску и подносит к своему лицу на расстояние, на котором он начинает идентифицировать себя с этой маской, отзеркаливает выявленное у пациента архетипическое содержание маски, затем терапевт рассказывает пациенту свои ощущения, возникшие при взаимодействии с маской, стараясь передать в актерской манере все нюансы поведения маски. Пациент задает «маске в лице терапевта» интересующие вопросы, касающиеся различных аспектов актуальной проблемы. Потом первая маска откладывается в сторону.

Пациент берет вторую маску «будущего», подносит ее к своему лицу на расстояние, на котором он начинает идентифицировать себя с этой маской. Далее терапевт задает вопросы маске в лице пациента, направленные на раскрытие и понимание архетипического образа, характеризующего состояние этой маски. После чего терапевт берет вторую маску, ищет нужное расстояние, на котором начинается его идентификация с маской, и рассказывает пациенту свои ощущения, возникшие при взаимодействии с маской, пациент задает маске в лице терапевта интересующие вопросы, касающиеся различных аспектов актуальной проблемы и ее разрешения. Далее терапевт в диалоге с пациентом, находясь без масок, акцентирует позитивные и негативные неосознаваемые пациентом аспекты проблемы, выявленные при работе с маской настоящего и будущего.

После чего терапевт накладывает две маски друг на друга и передает их пациенту, предлагая ему совместить маски таким образом, чтобы увидеть целостный образ, на основании которого тот может выработать свою позитивную стратегию поведения, увидеть связь настоящего и будущего. Такой прием помогает увидеть многие аспекты настоящего (неосознаваемые пациентом) не как негативные, а как лишенные целостности, как части общего, а значит, и принять их. Прозрачность бумаги позволяет видеть сразу два образа и совмещать их таким образом, чтобы общая картина была приемлемой и раскрывающей смысл. Совмещение разных образов одного целого открывает более многогранный взгляд на ситуацию. После чего пациент прикладывает совмещенные им маски к своему лицу или телу, ощущая свое взаимодействие с ними, и рассказывает о своих ощущениях.

Терапевт выводит пациента из драматической реальности, для чего в диалоге с пациентом, находясь без масок, помогает пациенту сформировать новый взгляд на ситуацию; делая акцент на динамике процесса, целостном восприятии, его позитивности; на раскрытии смысла архетипического значения масок, применительно к его конкретной ситуации в жизни.

Если терапевт, находясь в первой или второй маске, дает неожиданный для пациента ответ или интерпретацию, то терапевт передает пациенту маску, пациент подносит ее к своему лицу и в диалоге с терапевтом проверяет, приемлем ли ответ или поведенческая реакция, данная терапевтом, образу, созданному самим пациентом. Такая операция передачи маски может проводиться несколько раз, поскольку одной из задач терапии является расширение границы восприятия жизни пациента.

Подобная работа может проводиться и в группе, когда пациент отдает свою более трудно понимаемую им маску одному или нескольким участникам группы.

При работе с симптомом большее внимание и время уделяется телесным ощущениям при вхождении в образ маски, поскольку разблокирование имеющихся паттернов может произойти сразу при идентификации с маской. В этом случае телу необходимо время для отреагирования. Образ маски может быть любым, включая символы животных, растений, геометрические фигуры и т.д. В целом сеанс занимает по времени от часа до двух.

Способ имеет широкий спектр применения и может использоваться в самых разных областях, в том числе и косметологии, помогая связать желаемые внешние изменения с внутренними. Может использоваться как отдельный способ или быть включенным в более сложные терапевтические схемы. Способ может использоваться в работе со взрослыми и детьми.

Пациентка И., 43 года. Несколько лет в разводе с мужем. Есть сын 14 лет. С сыном и мужем сложные отношения. Все живут в одной квартире.

Проблема. Хочу разобраться со своим здоровьем. В течение нескольких последних лет особенно сильно обострилась моя болезнь - варикозное расширение вен. Я пробую много различных методов и способов лечения, диеты, но улучшений нет. Ноги сильно болят, отекают. Есть ощущение, что я что-то делаю неправильно, поэтому и лечение мне не помогает. Хочу с помощью этой работы понять, что мне поможет в лечении моего заболевания.

Терапевт предлагает клиенту работать с масками, рассказывая культурные традиции их использования и порядок работы на сессии.

Первый этап работы - медитация на маски. Терапевт предлагает клиенту закрыть глаза, сосредоточить внимание на дыхании и представить маску болезни.

Затем терапевт предлагает вновь сосредоточиться на дыхании, через дыхание отойти от маски болезни, почувствовать ресурсы тела и представить маску будущего, которая бы помогла проложить пути к выздоровлению. Впоследствии клиент рисует обе маски на не очень плотных листах бумаги.

Маска 1.

Рисунок. На рисунке, в центре листа, изображена часть ноги - голень. Снизу и сверху оборванные края. Внутри голени синим цветом изображены раздутые вены, и по ним с трудом, прорываясь сквозь преграды, течет красная кровь.

Маска 2.

На весь лист нарисовано дерево. Большую часть картинки занимает его ствол и корни. Крона тоже прорисована и достаточно четко, но занимает меньше места и не такая яркая по цвету.

Работа.

Работа с первой маской.

Терапевт предлагает клиенту приложить первую маску к лицу, найти то расстояние между лицом и маской, когда он лучше может ее чувствовать. Далее терапевт начинает задавать вопросы маске в лице клиента.

Терапевт - маска, расскажи о себе.

Клиент - я нога, я очень тяжелая. Во мне с трудом движется кровь. Кровь очень густая, и ей никак не протолкнуться по венам.

Терапевт - нога, а почему крови никак не протолкнуться, что ей мешает?

Клиент - ей мешают вены. Они сопротивляются, они очень неровные, искореженные. В них много всяких заторов.

Терапевт - вены, а почему вы не даете крови свободно протекать?

Клиент - а мы не понимаем, куда течет эта кровь. Мы боимся ее потерять и поэтому стараемся удержать. Но кровь все равно прорывается и корежит нас.

Терапевт - кровь, а куда ты прорываешься?

Клиент - я хочу выйти, выйти скорее из этих больных вен.

Терапевт берет маску себе, прикладывает к лицу, ищет расстояние, на котором может идентифицироваться с маской, и коротко отзеркаливает, т.е. повторяет смысл сказанного клиентом, потом рассказывает свои ощущения.

Клиент слушает и задает маске в лице терапевта вопросы.

Терапевт - я нога, по мне течет густая кровь, и ей никак не протолкнуться. Вены мешают ей течь. Но вены боятся потерять эту кровь и не выпускают ее. Кровь все равно прорывается и корежит вены.

Клиент - кровь, почему ты портишь вены?

Терапевт - они не выпускают меня, а я хочу вырваться, уйти, течь не имея ограничений.

Клиент - кровь, а куда ты хочешь уйти?

Терапевт - уйти за пределы тела, туда, где нет вен. Хочу течь сама по себе.

Хочу вырваться, убежать.

Клиент - вены, а почему вы не отпускаете кровь?

Терапевт - кровь - это жизнь, мы не можем выпустить жизнь, тело погибнет.

Терапевт передает первую маску клиенту и предлагает снова приложить ее к лицу, найти нужное расстояние и почувствовать, насколько верно для него вышесказанное.

Клиент берет маску, прикладывает ее к лицу. Терапевт повторяет те вопросы, которые только что задавал ему клиент, а клиент чувствует, так ли это.

Постепенно клиент говорит, что понимает, о чем говорят его вены.

Эта ситуация похожа на то, что происходит в семье. Ирина так устала от ссор с мужем и сыном, что осталось только одно желание - уйти, убежать из этой семьи, стать свободной. Оставить и мужа и сына. В этом сложно признаться, но это так. Но наравне с этим есть понимание, что это не выход и не свобода. Это гибель и для нее и для семьи. Муж и сын своим поведением удерживают ее, но все это искажено, в виде скандалов. Но это привлечение ее внимания и требование ее любви.

Работа со второй маской.

Терапевт предлагает клиенту приложить маску к лицу, выбрать расстояние между маской и лицом, когда клиент может ее лучше чувствовать.

Далее терапевт начинает задавать вопросы маске в лице клиента.

Терапевт - маска, расскажи о себе.

Клиент - я дерево, мне кажется, что я бук или граб. У меня толстый красивый ствол, мощные корни. Крона тоже есть, она высоко в небе. По мне текут древесные соки от корней к кроне. Это сила, которую я беру от земли.

Терапевт - а зачем тебе эта сила? Зачем эти соки?

Клиент - чтобы питаться ими и питать крону, которая очень высоко. Чтобы расти.

Терапевт - а откуда ты берешь эти соки, которые тебя питают?

Клиент - земля мне их дает.

Терапевт - земля, а зачем ты даешь дереву эти соки? И хочешь ли ты их ему давать?

Клиент - я, земля, даю дереву соки, делюсь с ним. Это мой долг, давать соки всему, что растет на мне. Но дереву нужно приложить усилие, чтобы взять соки.

Терапевт предлагает клиенту дать ему маску, выбирая нужное расстояние до лица, и отзеркаливает сказанное клиентом. У клиента есть возможность послушать со стороны и задать маске вопросы.

Терапевт - я бук или граб, у меня красивый ствол и мощные корни. Я беру соки из земли, они нужны мне для жизни и моей кроны. Земля отдает соки, делится со мной, но мне нужно совершить усилие, чтобы взять их.

Клиент - почему нужно приложить усилие, чтобы взять соки земли? Почему земля свободно не отдает соки?

Терапевт - на все нужен труд. Я, земля, тоже не могу сразу взять листья и превратить их в удобрение. Нужно время, вода, чтобы все перегнило. Мне тоже нужны силы, и это не просто.

Клиент - дерево, что тебе не хватает?

Терапевт - терпения. Очень хочется, чтобы соки сразу дошли до кроны, а этот процесс идет очень медленно. Поэтому крона волнуется, шумит. Но и она берет воду сверху, а не только от земли.

Клиент - земля, а что это за соки берет дерево?

Терапевт - это часть меня и тебя. Часть моей силы и твоих листьев. Это наш взаимообмен.

Терапевт передает вторую маску клиенту и предлагает снова приложить ее к лицу, найти нужное расстояние и почувствовать, насколько верно для него вышесказанное.

Клиент берет маску, прикладывает ее к лицу. Терапевт повторяет те вопросы, которые только что задавал ему клиент.

Когда клиент повторяет слово ТЕРПЕНИЕ, возникает эмоциональная реакция - это волнение и гнев.

Клиент говорит, что это похоже на отношение в семье. Она считает, что много дает сыну, пытается дать разные образования, но он это никак не берет. И у нее не хватает терпения ждать, когда что-то поменяется. И поэтому нет желания вкладывать, потому что кажется, что все зря. Но дерево показывает, что это медленный и естественный процесс. И он идет.

Также резонировало то, что соки дает не только земля. Они образованы и листьями дерева. Это взаимообмен сверху - это вера и надежда. Сколько дашь, столько и получишь.

Клиентка сказала, что в последнее время не вкладывает силы в семью, в сына. Считает, что зря и все напрасно. Перестала о нем заботиться, готовить еду. Сын все делает сам. Ирина старается меньше бывать дома. Часто не ночует, живет у подруги.

Третья часть работы заключается в том, что терапевт предлагает совместить маски путем наложения их одна на другую. И предлагает клиенту посмотреть на свет, что получилось.

Клиент накладывает первую маску ноги на маску дерева. Маска ноги ложится на ствол дерева ближе к корням.

При этом получается, что дерево прорисовано более ярко и четко. Контуры ствола и ноги совпадают. Вены и текущая по ним кровь нарисованы менее ярко и почти не видны на коричневом ярком стволе.

Клиентка смотрит на совмещенные маски, и ей предлагается следить за своими ощущениями и чувствами.

Далее она может приложить совмещенные маски к лицу или телу.

Терапевт - что вы чувствуете, глядя на совмещенные маски?

Клиент - мне почему-то стало спокойно. Мне нравится, что маска ноги совпала со стволом дерева около корней. Нога вписалась в дерево, нет оборванности. Ощущение, что она вписалась во что-то правильное и по ней может неторопливо протекать жизнь. Я словно получаю новые знания и опору, не оторванную от корней.

Я понимаю, что это не только про мою семью и меня. Я отгородилась от семьи, хотела отделиться от них. Но понимаю теперь, что это неправильно.

Это и меня и их лишает соков и жизни, лишает взаимообмена. В ноге была неправильность, образ был оборван, это как я, оторванная от семьи. А когда мы вместе - это дерево, жизнь, правильность.

Мне нужно набраться терпения и научиться ждать. И результат будет. Это будет хорошо и для моего здоровья и для моей семьи. И дерево - это нечто большее, чем семья. Устои, традиции, образование. Оно есть у меня. Но сейчас я словно оторвалась от этой общей системы, занялась частным бизнесом, который просто забирает силы. Вернее, я сама отдаю эти силы - как кровь, впустую.

Выводы.

Клиент. Я поняла, что воспринимала свою болезнь как нечто фрагментарное, не связанное с моей жизнью. Просто как часть тела, больная часть ноги. Благодаря работе я поняла, что в жизни я тоже оторвана - от моей семьи, от сына, от социума. В работе тоже это прослеживается. Я занимаюсь частной практикой, хотя имею хорошее художественное образование. Не реализуюсь полностью.

Образ дерева рассматривается, как архетипический образ. Поскольку дерево отражает социальную значимость человека, его связь с корнями, устоями, его развитие - он дает отстраненное и целостное видение, в котором нуждается пациентка.

Изменения.

Через месяц Ирина устроилась преподавателем в Академию Художеств.

Отношения с сыном наладились, она вернулась в семью. Лечение, которое она по-прежнему предпринимала, стало приносить результаты. Боли стали меньше, отечность практически спала.

Пациентка Н., 46 лет. Невротическое расстройство, сложности межличностных отношений. Замужем, сын 26 лет, который трижды оставил учебу в ВУЗе, не работает, перебивается случайными заработками, увлекается азартными играми, также имеет сложности межличностных отношений, совершенно не задумывается о создании семьи.

Проблема. Клиенту важно понять, какая она сейчас мать для своего сына, какой могла бы быть матерью, и получить ресурс для такого изменения, чтобы помочь сыну.

Терапевт рассказывает об истории работы с масками, суть работы. Затем предлагает клиенту закрыть глаза, сосредоточить внимание на дыхании и представить маску матери, какая она сейчас.

Затем терапевт предлагает вновь сосредоточиться на дыхании, через дыхание отойти от первой маски, почувствовать ресурсы тела и представить маску будущего, которая помогла бы проложить пути к желанному изменению отношений с сыном.

После медитации клиент рисует обе маски на не очень плотных листах белой бумаги.

Маска первая.

В нижней части листа изображен светло-серый «диск» с маленьким отверстием в центре, от которого прорисованы линии по радиусам к наружной поверхности. Сама наружная поверхность «диска» является не плавной, а ломаной линией и образована множеством отрезков, соединяющих концы радиусов «диска». Рисунок очень бледный, едва различимый.

Маска вторая.

В нижней части листа изображен ряд концентрических сердец разного размера красно-фиолетового цвета. Из углубления в верхней части сердца вверх листа до его края идет длинный прямой толстый зеленый отросток.

Четко прорисована заостренная часть сердца в нижней части. Рисунок значительно ярче первого.

Работа с первой маской.

Терапевт предлагает клиенту приложить первую маску к лицу, найти то расстояние между лицом и маской, когда он лучше может ее чувствовать.

Далее терапевт начинает задавать вопросы маске в лице клиента.

Терапевт: Маска, кто ты?

Клиент: Я - веер.

Терапевт: Расскажи мне о себе.

Клиент: Я японский веер, шелковый, красивый. Сначала я был сложен, и была видна красивая ручка. Но потом вдруг почему-то начал раскрываться и раскрылся так, что мои боковые стороны плотно сомкнулись, а вся моя поверхность словно превратилась в круг с маленьким отверстием в центре.

Терапевт: Ты какой-то невидимый!

Клиент: Да нет, я был какого-то другого цвета, но потом, когда раскрылся, стал такого стального цвета.

Терапевт: Веер вообще-то - это что-то женское, а сталь, скорее, мужское…

Клиент (растерянно): Ну, наверное, бывает шелк стального цвета…

Терапевт: А как тебя держать?

Клиент (в замешательстве, после паузы): Не знаю… Сейчас подумаю. (твердо) Вот, понимаю: я - стальной боевой веер японского самурая. И держать меня можно за любую сторону.

Терапевт: Что ты можешь делать?

Клиент: Меня можно бросить, и я своими острыми гранями перерублю что-нибудь или раню, мной можно пользоваться, как щитом от стрел, от ударов меча.

Терапевт: Т.е. ты - оружие? А женщине-то ты зачем?

Клиент (растерянно): Защищать, наверное…

Терапевт: Кого?

Клиент (шепотом): Сына, конечно.

Терапевт: От чего защищать?

Клиент (шепотом, со слезами): От жизни…

Терапевт берет маску, прикладывает к лицу и коротко отзеркаливает, т.е. повторяет смысл сказанного клиентом.

Клиент слушает и задает маске в лице терапевта вопросы.

Терапевт, прикладывая маску на нужном расстоянии, позволяющем идентифицироваться с маской, вначале отзеркаливает, а потом говорит от себя: Я - стальной боевой веер. Я - оружие японского самурая. Я могу разрубить что-то и могу быть щитом. Сейчас я защищаю сына… От жизни…

Клиент плачет.

Клиент: Маска, кто ты?

Терапевт: Я - стальной веер японского самурая. Я горд тем, что принадлежу к боевому братству, и взять меня в руки может только знатный самурай. Я могу быть опасным оружием, а могу быть надежной защитой. Задавайте ваши вопросы.

Клиент: Зачем ты мне такой, похожий на круг?

Терапевт: Круг - это солнце. А я похож на солнечную тень. А ты в моей тени, я как щит защищаю твое лицо, прячу его.

Клиент: От кого?

Терапевт: Ото всех, и от сына, и от жизни.

Клиент: Это надо?

Терапевт: Ты любишь тень, ты любишь быть в тени, ты смотришь на все из тени, твой сын в твоей тени.

Клиент: Почему ты сначала был свернут, похож на обычный женский веер, а потом развернулся и стал стальным?

Терапевт: Я веер, я должен уметь складываться. Ты видела меня свернутым, безопасным и видела развернутым, боевым. Это очень разное.

Клиент: А обычный веер может складываться и раскладываться по-разному, не только так.

Терапевт: Да, я знаю, что вообще-то тоже могу. Только никогда не пробовал.

Клиент: А если попробуешь, что будет?

Терапевт: Тогда я смогу быть не только опасным или безопасным, я смогу принимать разные формы: похожую на солнце, на луну, на сердце и еще много всякого. И я буду по-разному чувствовать и проявлять себя, я смогу даже быть обычным веером, который можно брать в руки не только самураю. Я смогу обдувать вас с сыном свежим ветерком, но только тогда ему надо выйти из-за твоей спины и встать рядом с тобой - т.е. стать видимым.

Терапевт передает первую маску клиенту и предлагает снова приложить ее к лицу, найти нужное расстояние и почувствовать, насколько верно для него вышесказанное.

Клиент берет маску, прикладывает ее к лицу.

Затем клиент говорит, что понимает, о чем говорит ей образ веера. Она понимает, что свое настороженное отношение к жизни и людям передала сыну. Что именно она своим страхом словно учила его: «Жизнь страшна и ужасна, бойся ее, у тебя есть только я и только я защищу тебя». Она видит, что «защищала» сына от своих страхов, а не реальных опасностей, что такая «защита» не дает сыну жить, искать свое дело, строить свои отношения, самому решать, что опасно, а что нет. И что эта «защита» разделяет их.

Работа со второй маской

Терапевт предлагает клиенту приложить маску к лицу, выбрать расстояние между маской и лицом, когда клиент может ее лучше чувствовать.

Далее терапевт начинает задавать вопросы маске в лице клиента.

Терапевт: Маска, кто ты?

Клиент: Я - цветок, необычный цветок, но не экзотический. Это что-то религиозное. Такие цветы выкладывают в буддийских храмах. Но они это делают из мозаики, семян, еще чего-то. А я - живой. Я очень красивый, невероятно красивый. Я весь сверкаю и пульсирую.

Терапевт: Цветок? Но ты на сердце похож…

Клиент: Да нет, это она просто рисовать не умеет, и цвета нужного у карандаша не было. Это случайно так получилось на рисунке, а на самом деле я - цветок.

Терапевт: А что это зеленое вверх из тебя идет?

Клиент: Это стебель, я связан c небом.

Терапевт: С небом? А как же ты растешь? Цветы в земле растут…

Клиент (растерянно): Но я - необычный цветок, я не расту в земле, на земле таких вообще не бывает.

Терапевт: Ты растешь не в земле, значит, ты растешь наоборот?

Клиент (растерянно): Не знаю… Я правильно расту. Это замечательный цветок, но на землю ему не надо.

Терапевт: Откуда ты знаешь, что ему надо?

Клиент: Ну, чувствую так…

Терапевт: А как все это относится к матери и сыну?

Клиент (растерянно): Даже представить не могу… Но если бы вот так чувствовать, как я себя сейчас, и это сыну…

Терапевт: Что бы тогда?

Клиент (растроганно): Хорошо бы было, замечательно просто…

Терапевт предлагает клиенту дать ему маску и отзеркаливает сказанное клиентом. У клиента есть возможность послушать со стороны и задать маске вопросы.

Терапевт: Я - необычный экзотический цветок. Мое изображение выкладывают в буддийских храмах. Я не расту в земле, мне туда не надо, я в воздухе, а стебель уходит в небо. И тогда мне замечательно и сыну тоже.

Клиент: растерян.

Потом терапевт рассказывает от лица маски.

Клиент: Маска, кто ты?

Терапевт: Я - свекла. Крупная сочная свекла.

Клиент (обескуражен, потом спорит): Почему свекла? У меня цветок был…

Терапевт: Я свекла и расту на грядке. В земле. Я вся погружена в землю, и только листья наверху. Я долго расту на своей грядке. Я созреваю осенью, я не какая-нибудь зеленая петрушка, которая вырастает за месяц. Я солидная свекла.

Клиент (неохотно): И как тебе на грядке?

Терапевт: Замечательно! Я вся погружена в эту мягкую, рыхлую землю. Она такая жирная, она питает меня, и я наполняюсь соком, всем, что может дать мне земля. А земля такая теплая, уютная, и это мой дом.

Клиент (недоверчиво): Там всякие жуки и червяки ползают, и по тебе ползают…

Терапевт: Да, на земле много кто живет, ходят, ползают. И по земле ползают, и по мне.

Клиент (со слезами): Тебя же сорвут…

Терапевт: Конечно. Надеюсь, что сорвут, я на то и росла, чтобы стать урожаем, соков набиралась, веса.

Клиент (слезы усиливаются): Урожай не всегда руками убирают, могут и лопатой, острой… Надавят ногой на лопату и отрежут кусок от тебя или вообще разрежут…

Терапевт: Это маленькие свеклы могут задеть, когда их не видно. А я - крупная свекла, я долго росла. У меня очень много листьев наверху, и по ним тоже видно, какая я крупная. Я такая и нужна, меня такую выращивали. Нет, лопата меня не тронет, если только маленький корешок какой-то оторвет. Но это обычно.

Клиент (в слезах): А сын? Как ты можешь защитить своего сына?

Терапевт: Мой сын - такая же свекла. Он здесь, со мной рядом на грядке. Эта земля и его дом. И в ней нам тепло, хорошо и уютно. И греет солнце, или идет дождь, или дует сильный ветер, нам так спокойно и хорошо в этой земле, которая обнимает нас со всех сторон. И я учу его расти: я показываю ему, как я расту, как корешки расправляются и тянутся в разные стороны внутри земли, как листья поднимаются над землей вверх. И как можно чувствовать и землю, и воздух, и солнце, и дождь, и как обмениваться с землей. Я учу его, как можно вместе жить на грядке и как наполняться соками и созревать. И ждать поры урожая.

Терапевт передает вторую маску клиенту и предлагает снова приложить ее к лицу, найти нужное расстояние и почувствовать, насколько верно для него вышесказанное.

Клиент берет маску, прикладывает ее к лицу. Терапевт повторяет те вопросы, которые только что задавал ему клиент.

Когда клиент произносит «Эта земля и его дом. И в ней нам тепло, хорошо и уютно», снова возникает эмоциональная реакция, волнение, слезы, которые вскоре сменяются покоем и радостью.

Клиент (спокойно): Наверное, так… Я научила его бояться жизни, я могу научить его другому отношению. Я могу расти сама, учиться принимать жизнь, строить отношения, радоваться и открываться. И тем самым показывать ему, что это возможно и для него.

Третья часть работы заключается в том, что терапевт предлагает совместить маски путем наложения их одна на другую или каким-то иным способом и посмотреть, что получилось.

Клиент совмещает маски, расположив листы перпендикулярно друг другу таким образом, что заостренный нижний край сердца-свеклы проходит насквозь отверстия в центре веера. При этом оказывается, что рисунки сходного размера по диаметру, что они словно оба имеют свой центр и эти центры совпадают.

Клиентка смотрит на совмещенные маски, и ей предлагается следить за своими ощущениями и чувствами.

Терапевт: Что вы чувствуете, глядя на совмещенные маски?

Клиент: Мне кажется, что это похоже на посадку семян на даче в заранее подготовленную лунку, в заранее подготовленную почву. И эта картина успокаивает меня.

Маски откладываются, и терапевт спрашивает, что было важно.

Клиент: Я начинаю верить, что все возможно, что отношения с сыном изменятся, станут теплыми, близкими, из них уйдет постоянная боль, стыд, вина. И что жизнь сына изменится тоже: он найдет работу по душе, встретит любимую девушку, создаст семью. Но и мне надо принять эту жизнь, землю, перестать бояться жизни. А главное чтобы он смог выйти из моей тени - это значит признать его таким, какой он есть, признать увлечения, признать его желания творить руками, словно выпустить его во взрослую жизнь.

Через год: сын достиг успеха в своем ремесле, позже станет известным в своей области мастером. Еще через год встретил любимую девушку, сыграли свадьбу; отношения с мамой стали взаимно уважительными, близкими и искренними.

1. Способ проведения арт-терапии, отличающийся тем, что пациент определяет перед психотерапевтом актуальную для себя соматическую или психологическую проблему, психотерапевт вводит пациента в состояние медитации и предлагает нарисовать на бумаге маску, отражающую настоящее состояние пациента, и маску, отражающую его будущее, при условии разрешения поставленной актуальной проблемы, затем пациент берет маску, отражающую настоящее его состояние, и подносит ее к лицу на расстояние, на котором он начинает идентифицировать себя с этой маской, далее терапевт задает вопросы маске в лице пациента, направленные на определение архетипического образа, характеризующего состояние этой маски, после чего терапевт берет эту маску и подносит к своему лицу на расстояние, на котором он начинает идентифицировать себя с этой маской, отзеркаливает выявленное у пациента архетипическое содержание маски, затем терапевт рассказывает пациенту свои ощущения, возникшие при взаимодействии с маской, пациент задает маске в лице терапевта интересующие вопросы, касающиеся различных аспектов актуальной проблемы, пациент берет маску будущего, подносит ее к своему лицу на расстояние, на котором он начинает идентифицировать себя с этой маской, далее терапевт задает вопросы маске в лице пациента, направленные на определение архетипического образа, характеризующего состояние этой маски, после чего терапевт берет эту маску и подносит к своему лицу на расстояние, на котором он начинает идентифицировать себя с этой маской, отзеркаливает выявленное у пациента архетипическое содержание маски, затем терапевт рассказывает пациенту свои ощущения, возникшие при взаимодействии с маской, пациент задает маске в лице терапевта интересующие вопросы, касающиеся различных аспектов актуальной проблемы, терапевт выводит пациента из состояния медитации, далее терапевт в диалоге с пациентом, находясь без масок, акцентирует позитивные и негативные неосознаваемые пациентом аспекты проблемы, выявленные при работе с маской настоящего, затем акцентирует позитивные - выявленные при работе с маской будущего, после чего терапевт накладывает две маски друг на друга и передает их пациенту, позволяя, тем самым, пациенту увидеть целостный образ, на основании которого вырабатывают позитивную стратегию поведения пациента.

2. Способ по п.1, отличающийся тем, что если терапевт, находясь в маске, дает неожиданный для пациента ответ, то терапевт передает пациенту маску, пациент подносит ее к себе и в диалоге с терапевтом проверяет - приемлем ли ответ, данный терапевтом, образу, созданному пациентом.