Метод баланса силы и точности (мбст)

Изобретение относится к медицине, психотерапии и может быть использовано для лечения логоневроза и неврозоподобного, резидуально-органического заикания. Для устранения логоневроза используют метод быстрого увеличения силы устной речи - суммарного фазического компонента невербальных движений устной речи без осуществления прямой релаксации артикуляционных мышц. Для этого проводят наработку и закрепление движений устной речи с высокой фазической активностью при помощи комплекса игр. Каждая игра содержит игровой образ - образное представление физического явления или характерного элемента поведения человека, отражающее суть игры, невербальные компоненты игры - невербальные движения устной речи, имеющие высокую фазическую активность, которые используют до начала первой фонетической единицы и далее на границах фонетических единиц разных уровней, а также вербальные компоненты игры - произношение слов с сочетанным усилением фазической активности мышц фонации и артикуляции. При этом избегают движений, вызывающих увеличение точности устной речи - суммарного тонического компонента движений мышц, выполняющих артикуляцию. Изобретение обеспечивает устранение логоневроза, приводя к балансу соотношения процессов возбуждения и торможения при планировании и программировании речевой моторики, восстановлению нормальных реципрокных отношений между фазическим и тоническим компонентами мышечной активности во время устной речи. 12 ил., 1 пр.

 

Техническим результатом МБСТ является устранение логоневроза путем быстрого увеличения «силы» устной речи - суммарного фазического компонента движений невербальной коммуникации, начинающих устную речь, что согласованно вызывает резкое уменьшение «точности» устной речи - суммарного тонического компонента движений мышц, выполняющих артикуляцию.

Название «метод баланса силы и точности» отражает центральную идею предлагаемой модели нейромоторной регуляции движений устной речи, основанной на понятиях «силы» и «точности» движений устной речи. Термины «сила» и «точность» движения устной речи отражают суть происходящих при устной речи нейромоторных процессов, что делает их удобными для восприятия и практического применения.

Изобретение относится к медицине, в частности к психотерапии, и может быть использовано для лечения логоневроза и неврозоподобного (резидуально-органического) заикания.

Аналог изобретения неизвестен.

Любому произвольному мышечному движению присуща одна интересная особенность. Она заключается в том, что движение происходит в два этапа. Первый этап можно назвать силовым, а второй точным. Собираясь, например, взять книгу с полки, человек вначале делает «силовое» движение всей рукой в направлении стоящей на полке книги, а затем, когда кисть уже находится рядом с книгой, производит мелкие, но очень точные движения кистью и пальцами по «захватыванию» книги. До того момента, пока ладонь не приблизится к полке, пальцы не начинают делать мелкие и точные «захватывающие» движения. Пока рука находится далеко от книги, в этом нет смысла. Баскетболист при броске мячом в корзину сначала мощно разгибает руки в направлении кольца (движение «на силу») и только в последней стадии броска кистью и пальцами «подправляет» мяч (на точность). Что произойдет, если баскетболист не сделает первого «силового» или второго «уточняющего» компонента броска? Понятно, что в первом случае мяч не долетит до кольца, а во втором бросок будет неточен и мяч полетит далеко за щит или в сторону. Очевидно, что для эффективности всего движения необходим разумный баланс этих двух компонентов.

При выполнении ряда взаимосвязанных и последовательных движений наблюдается та же картина. Так, при игре в гольф, игрок никогда не пытается сначала сделать легкий точный толчок мячика на несколько десятков сантиметров, а затем выполнить второй сильнейший удар клюшкой по мячику на сотню метров в надежде точно попасть в лунку с этого второго удара. Все происходит наоборот. Сначала «примерный» удар «на силу» в направлении лунки и уже затем второй легкий, но точный удар в лунку (или, если понадобится, несколько слабых, но точных ударов). Вырезая из деревянной заготовки ложку, мастер сначала грубыми, сильными движениями навскидку отсекает топором явно избыточные куски древесины и только потом берется за тонкую, точную работу резцом. При парковке автомобиля водитель также вначале совершает более сильные и размашистые, а затем более мелкие и точные движения по маневрированию. И никогда эта последовательность не нарушается. В такой же последовательности порхает пчела над цветком, прыгает на добычу леопард, передвигаются в порту океанские лайнеры и стыкуются аппараты на околоземной орбите. По такой же схеме выполняется и человеческое речевое движение. Только на первый взгляд это не бросается в глаза. Любые движения имеют сходство между собой уже в силу единой физической природы мироздания, в силу ее универсальной цикличности. А произвольные движения еще более близки между собой. После начального силового рывка следует его уточняющая доводка. Начальный этап любого произвольного движения выполняется человеком «с силой», потому что, во-первых, необходимо преодолеть инертность мышечной системы, «разогнать» ее, а во-вторых, начальный этап движения в большой степени автоматизирован, четко запланирован программой движения и выполняется более быстро и решительно. А при окончании движения нужно и аккуратно тормозить мышечную систему и совершать массу мелких двигательных корректировок, что называется «по ситуации», которые в начале движения планировались лишь приблизительно или вообще не планировались.

В зависимости от поставленной задачи, человек порой делает акцент на одном из этапов произвольного движения, изменяет их соотношение. Но не последовательность. Так, раскалывая полено тяжелым топором, мы вынужденно сосредотачиваемся на силе удара и меньше обращаем внимание на его точность (вряд ли промахнешься). А подкручивая пружинку в часовом механизме, мы осознанно концентрируем внимание на точности мелких движений пальцев, а не на силе бицепсов. При таких смещениях внимания очень важно не «переборщить» с акцентом. В противном случае при «силовом» движении топор может не попасть по полену, а при сверхточной филигранной работе пальцы начнут предательски судорожно вздрагивать. Футболист часто пробивает штрафной удар или «на силу» (но примерно, жертвуя точностью) или «на точность» (но слабо). Только большое мастерство позволяет рационально сочетать в одном ударе оба компонента. Но в строгой последовательности: сначала сила, затем точность. И так всегда и во всем.

Образно можно провести параллель между «сильным» и « точным» компонентами движения и такими двумя составными компонентами системы, как «носитель» и «содержимое». В любой функционирующей системе можно выделить «носитель». Он первичен, мощнее, осуществляет динамические функции. Например, несущая частота в радиосигнале, чистый лист бумаги, автомобиль без водителя, конь без всадника, войско без командующего, оркестр без дирижера, отформатированный жесткий диск, тело без нервной системы, подкорка без коры, фонация без артикуляции, возбуждение без торможения. Второй компонент системы «содержимое» вторичен, слабее, является организующей, «умной» частью системы. Например, модулирующая частота в радиосигнале, текст письма, водитель автомобиля, всадник, командующий, дирижер, информационный файл, нервная система по отношению к телу, кора, артикуляция, торможение. Оба компонента составляют неразрывное единство, действуют содружественно как левая и правая рука. Система эффективно функционирует, если «носитель» и «содержимое», во-первых, оба присутствуют в системе и, во-вторых, находятся в надлежащей пропорции. При недостатке содержимого или при переизбытке носителя система непродуктивно активна, а при недостатке носителя или при переизбытке содержимого система непродуктивно пассивна. Без дирижера или с бездарным дирижером (переизбыток носителя) оркестр неважно играет, но и с десятью дирижерами (переизбыток содержимого) результат тот же. Как с минимумом бензина, так и с критической перегрузкой машина, если и тронется с места, то далеко не уедет. Логоневроз подобен гужевой повозке с критической перегрузкой для одной лошадиной силы. Мощности «носителя» не хватает, нужен грузовик-тягач. И тогда система начнет эффективное движение.

Сложная сегментарная и надсегментарная системы регуляции движений на своем конечном моторном этапе реализуется в виде фазических и тонических сокращений мышечных волокон. Фазический и тонический компоненты мышечного сокращения выполняются различными типами мышечных волокон, включенными в различные двигательные единицы. Так как во всех поперечно-полосатых мышцах представлены мышечные волокна разных типов, то все мышцы готовы одновременно к фазической и тонической активности. Из особенностей регуляции фазического и тонического компонентов мышечного сокращения следует отметить то, что ввиду значительных отличий в пропорциях мышечных волокон разных видов и различий в структурах двигательных единиц, фазическая и тоническая активность разных мышц отличается очень существенно. Также, в разные фазы выполнения одного движения в одной и той же мышце меняется пропорция задействованных волокон разных типов. Принципиальное значение имеет тот факт, что фазическая и тоническая составляющие мышечной активности находятся в сочетанном реципрокном отношении. Т.е., чем выше фазическая активность, тем ниже тоническая и наоборот, чем выше тонус мышцы, тем слабее выражена ее фазическая активность. То, что во время первого «сильного» этапа движения преобладает его фазический компонент, заметить легко. Преобладание же во время второго «точного» этапа тонического компонента движения на первый взгляд не столь заметно. Но тоническая регуляция и связанные с ней процессы торможения заслуживают пристального внимания. Тоническая регуляция намного сложнее и не менее энергозатратна, чем фазическая. Эффективно тормозить значительно сложнее, чем разгоняться.

«Сильный» и «точный» этапы произвольных движений тесно связаны с двумя фундаментальными процессами нервной деятельности: возбуждением и торможением. Вся деятельность нервной системы основана на взаимодействии этих двух процессов, всегда протекающих одновременно. Невозможно выполнить движение, не затормозив при этом, как минимум, фазическую активность мышц-антагонистов, активность которых будет препятствовать выполнению движения. Но, «выключив» фазическую активность группы мышц или даже всех мышц конечности, нельзя допустить ее «обваливания» под действием силы тяжести. Она «подхватывается» параллельно выполняемым тоническим компонентом движения и позно-тонический рефлекс быстро усилит тонус до необходимого уровня. Такие кратковременные позно-тонические реакции более значимы для движения мышц рук и мышц с кортико-бульбарной иннервацией. При движениях шеи, корпуса тела и ног они лишь добавляются к постоянному постуральному тонусу.

Разные виды движения требуют для себя разного объема параллельного торможения. Чем более мелкое и точное движение планируется, тем большего объема торможения оно требует для своей реализации, тем больше ресурсов мозга включается в выполнение этой задачи. Поэтому все «этажи» нервной системы буквально «нафаршированы» неспецифическими и специфическими структурами торможения. Самыми высокоточными движениями человека являются движения глаз и речевая артикуляция. По сложности и точности к ним приближаются только корково-спинальные движения пальцев рук, особенно большого пальца. В прецентральной моторной области непропорционально большое представительство имеют зоны иннервации языка, губ, глаз, гортани, мышц лица, пальцев кисти. Это вызвано огромной ролью в жизни человека регуляции наиболее «точных» движений, выполняемых мелкими мышцами указанных частей тела.

Для движения языка или пальца руки требуется задействовать гораздо большее количество нейронов, чем для движения тазобедренного сустава, потому что высокоточные движения требуют генерализованного позно-тонического «застывания». Попробуйте, активно пританцовывая, попасть ниткой в ушко иголки. Понятно, что для успешного выполнения этого действия нужно «застыть» в одной позе, совершая лишь очень мелкие и точные движения глазами и пальцами рук. Необходимо буквально «застыть, затаив дыхание». При этом вся нейромоторная система человека, подвергаясь высочайшему напряжению, осуществляет сложнейшую сверхточную фазическую активацию (считанных двигательных единиц) на фоне почти тотального торможения всех остальных фазических моторных структур (быстрых фазических двигательных единиц). А так как фазический и тонический компоненты моторной активности находятся в сочетанном реципрокном отношении, то тоническое напряжение мышц при выполнении подобных сверхточных движений стремительно растет.

В такие моменты очень важно не «перегнуть палку» и не свести фазическую активность (процессы возбуждения) к критическому минимуму. Люди, профессионально занимающиеся в процессе своей деятельности мелкими и точными движениями (спортсмены-стрелки, музыканты, ювелиры…), знают, как важно не перенапрягаться в тонических «тормозных» позах. Иначе начинаются мелкие судорожные неконтролируемые движения и пуля летит мимо, музыкальные звуки фальшивят, камень при огранке трескается и т.п.

У эстрадного певца на сцене наблюдается обратная зависимость между концентрацией внимания на движениях речевых мышц («точная» вокальная техника) и концентрацией на крупных скелетных мышцах (танец). Чем активнее движения его крупных скелетных мышц, тем меньше концентрация на вокале. А чем меньше движения ритмичного танца, тем больше вокального искусства и концентрации на содержании текста песни. Невозможно петь сложные в вокальном плане песни (например, в опере) и при этом активно бегать по сцене. В балете все наоборот. Вообще при любом виде речи (устной, письменной или внутренней) к концу речевого отрезка заметно усиливаются процессы торможения и связанный с ним мышечный тонус. Разговаривающий на ходу по мобильному телефону человек начинает автоматически притормаживать ход. Задумавшийся или читающий человек замедляет или вообще приостанавливает фазические движения. Роденовский мыслитель сидит в характерной «заторможенной» позе, а не метает диск. Мышление - это внутренняя речь.

Логоневроз занимает особое место среди других расстройств речи. Давно замечено, что логоневроз возникает у особенно талантливых и одаренных людей (другие расстройства речи, включая резидуально-органическое заикание, встречаются у них гораздо реже). Небольшая часть из этих людей, испытывая большие сложности в социальной адаптации, все же сумела «заявить» о своих способностях в науке, политике и искусстве. Демосфен, Вергилий, Наполеон, Мольер, Диккенс, Бисмарк, Черчиль, Ньютон, Дарвин… Список этих громких имен можно продолжать и продолжать.

Логоневроз - примета высоких интеллектуальных способностей. Об этом свидетельствует его большая распространенность именно в развитых странах, особенно в их густонаселенных мегаполисах. В неурбанизированных странах или регионах (даже если они имеют большое количество населения) логоневроз встречается редко. Логоневроз преимущественно отмечается у людей, занимающихся умственным трудом, и особенно характерен для людей с высоким уровнем абстрактного мышления. Перечисленные факты указывают на преобладание в нервной деятельности людей, страдающих логоневрозом, «точных» процессов торможения и относительно низкий уровень «сильных» процессов возбуждения.

В предлагаемом методе под движением устной речи подразумевается циклически повторяющийся, сложный нейромоторный комплекс, состоящий из сочетанной активности различных «сильных» и «точных» мышц и обеспечивающий устную передачу информации. В разные моменты времени в движение устной речи вовлечено разное количество мышц в различных участках тела человека. Все скелетные поперечно-полосатые мышцы человеческого тела могут быть вовлечены в движение устной речи. Для уточнения понятия движения устной речи имеет смысл условно, по функциональным особенностям скелетных поперечно-полосатых мышц, систематизировать их следующим образом (Рис.1). На верхней части рисунка выделены «сильные» и «точные» мышцы кортико-спинальной и кортико-бульбарной иннервации.

«Сильные» мышцы составляют мышцы туловища, крупные проксимальные мышцы ног, рук, мышцы шеи и мышцы, вовлеченные в мимику и фонацию. А «точными» мышцами являются мышцы пальцев и кистей рук, а также мышцы, вовлеченные в движение глаз и артикуляцию. Это деление носит условный характер, указывая прежде всего на то, что «сильные» мышцы начинают движение, а «точные» его заканчивают. Действительно, если рассмотреть любое произвольное движение с вовлечением крупных скелетных мышц тела и конечностей, то оно будет заканчиваться уточняющей «доводкой» мелкими кортико-спинальными мышцами кистей и стоп или кортико-бульбарными глазодвигательными (3, 4, 6 черепно-мозговые нервы) мышцами. А «сильные» фонические движения (10, 11) всегда заканчиваются «точными» артикуляционными (5, 7, 12), как вербальными, так и невербальными. Если рассматривать редко встречающееся отдельное мелкое движение кортико-спинальной иннервации, например неречевое изолированное движение пальца руки, то изложенный принцип останется неизменным: сначала в движение включатся относительно более «сильные» мышцы пальца, а завершат его более мелкие «точные» мышцы пальца, вовлекая в движение лишь считанные двигательные мышечные единицы. И обязательно, на этом последнем этапе резко активизируются контролирующие кортико-спинальную мышечную активность мелкие движения глаз, даже в темноте, рефлекторно. Мелкие движения глаз вообще контролируют все и вся, и они особенно активны на заключительном этапе движений. Образно можно считать артикуляционные движения, движения пальцев и особенно «высокоточные» движения глаз завершающими «аккордами» любой произвольной мышечной активности. Очень часто можно наблюдать синхронное подключение к движениям глаз активность других «точных» мышц при движениях, в которые они, казалось-бы, не должны быть вовлечены: старательно пишущий ученик приоткрывает рот и двигает кончиком языка; то же самое делает женщина, подкрашивая мелкими движениями ресницы; увлеченно следя глазами за каким-либо действием, человек «машинально» слегка двигает губами и кончиками пальцев и т.д. Вся эта микромоторика, особенно глазодвигательная, как тень следует за первоначальной мощной частью всех произвольных движений.

Исходя из нейрофизиологических особенностей устной речи и практической целесообразности, имеет смысл видоизменить группирование скелетных поперечно-полосатых мышц, участвующих в устной речи, так, как это показано в нижней части рис.1. Мышцы пальцев рук и кистей хотя и являются «точными» по отношению к более «сильным» проксимальным мышцам конечностей и тела, но, являясь мышцами кортико-спинальной иннервации, они существенно фазически мощнее «сильных» бульбарных мимических и фонационных мышц. В целом скелетные поперечно-полосатые мышцы тела с кортико-спинальной иннервацией способны к значительно более сильному фазическому сокращению, чем мышцы, иннервируемые кортико-бульбарным путем. В плане предлагаемой модели, основанной на дихотомическом делении «сила-точность», кортико-спинальную иннервацию мышц в целом можно считать «сильной» по сравнению с «точной» кортико-бульбарной. К тому же объем невербального компонента устной речи значительно варьирует от включения в движения устной речи практически всех скелетных поперечно-полосатых мышц тела, включая крупные мышцы ног, рук и туловища до едва заметных движений пальцами рук и мимических движений. Поэтому мышцы тела, вовлекаемые в единое движение устной речи, целесообразно разделить на две группы: «сильные» мышцы устной речи (или «сильный» резерв устной речи) и «точные» мышцы устной речи («точный» резерв устной речи). В первую группу включены крупные мышцы туловища, все мышцы конечностей, шеи, а также бульбарные мимические мышцы и мышцы, осуществляющие фонацию. Во вторую глазодвигательные и артикуляционные мышцы кортико-бульбарной иннервации. Такая группировка мышц, участвующих в движениях устной речи, приведена в нижней части рис.1. Широкой штриховой линией охвачены мышцы, задействованные в невербальном компоненте движения устной речи, а мелкой штриховой линией охвачены мышцы, выполняющие вербальный компонент движения устной речи. Анатомо-функциональное разделение в нейромоторной системе кортико-бульбарных проводящих путей и кортико-спинальных проводящих путей, а также разделение кортико-спинальных пирамидных путей на вентро-медиальный и дорзо-латеральный пучки проявляется в существенных различиях нейромоторной регуляции разных групп мышц, вовлеченных в процесс устной речи, и подтверждает справедливость выделения таких групп в МБСТ.

Любое произвольное движение программируется мозгом как единая нейромоторная программа, условно разделяемая на первоначальную «сильную» часть и последующую «точную» часть. Произвольные движения человека по уровню организации имеют различные степени сложности. Простые уровни организации движений определяются их предметным смыслом (например, стряхивание пылинки с одежды щелчком пальца одной руки). Самый высокий уровень организации движения определяется символическим смыслом и реализуется путем интеграции предметной и символической моторных подпрограмм. Примером такого высокого уровня организации мышечной активности служит устная речь. Во время устной речи происходит синхронизированное выполнение невербальной и вербальной подпрограмм устной речи, которые одновременно передают одну и ту же информационную идею разными способами. Обе эти подпрограммы на глубоком нейрофизиологическом уровне объединены в единую программу устной речи.

Разделение произвольного движения на «сильный» и «точный» этапы более заметно при простых движениях. Однако и сложный синхронизированный комплекс произвольного движения также имеет свои суммарные «сильный» и «точный» этапы. Отличие заключается лишь в менее заметном переходе одного этапа в другой в связи с накладкой подпрограмм друг на друга.

В предлагаемом методе любое произвольное движение, и прежде всего сложное движение устной речи, рассматривается как согласованная активность «сильных» и «точных» мышц. Каждому конкретному движению соответствует свой состав «сильных» и «точных» мышц. Основными характеристиками мышц, позволяющих отнести их к «сильным» или «точным» в конкретном движении, являются время их фазической активности в период движения и отношение между фазическим и тоническим компонентами их активности. Фазическая активность «сильных» мышц максимальна в начале движения (образно говоря, «сильные» мышцы начинают движение) и ее отношение к тонической составляющей больше, чем у «точных» мышц. А «точные» мышцы всегда увеличивают свою фазическую активность в конце движения, но ее отношение к тонической составляющей меньше, чем у «сильных» мышц. Иначе не добиться точных, вымеренных окончаний движений. На верхней части рис.2 в обобщенном виде представлена последовательность фаз и компонентов любого мышечного движения без выделения «сильных» и «точных» мышц. Пунктирными линиями отделены суммарные фазические и тонические компоненты каждой фазы. В средней части рис.2 в обобщенном виде изображена последовательность этапов простого произвольного движения и их компонентов с учетом разной активности «сильных» и «точных» мышц. В нижнем прямоугольнике изображена динамика соотношений фазической и тонической активностей «сильных» мышц по фазам движения, а в верхнем прямоугольнике та кое же распределение для «точных» мышц. Пунктирная линия разделяет фазический и тонический компоненты. В первую «сильную» фазу движения «точные» мышцы находятся в позно-тонической активности, а во второй «точной» фазе движения «сильные» мышцы переходят в позно-тоническое состояние, обеспечивая точность мелких движений. В нижней части рис.2, также в обобщенном виде, изображена последовательность этапов сложного произвольного движения. Отличия от простого произвольного движения заключаются лишь в более раннем начале фазической активности «точных» мышц, менее резкой динамике изменения фазической активности мышц при переходе этапов и, соответственно, в более длительном периоде совместной фазической активности «сильных» и «точных» мышц. Принципиально ничто не меняется: произвольные движения начинаются «сильным» этапом с относительным преобладанием фазической активности и заканчиваются «точным» этапом с относительным преобладанием тонической активности мышц. При цветном исполнении рисунков «сильный» компонент движения устной речи обозначается красным цветом (или оттенками красного цвета), а «точный» компонент обозначается синим цветом (или оттенками синего цвета).

Число задействованных мышечных групп, активность входящих в них двигательных единиц, преобладание активности определенных мышечных волокон, особенности нервной регуляции и другие характеристики движений устной речи находятся в постоянной трансформации и значительно варьируют. Но в любой момент сумму всех разнообразных невербальных и вербальных движений устной речи можно рассмотреть как единое целое движение. В единое целое его объединяет общая коммуникационная идея. В любой момент движение устной речи обладает суммарным фазическим компонентом. В его формировании принимают участие как «сильные», так и «точные» мышцы устной речи. Суммарную величину фазической активности всех «сильных» мышц, включенных в движение устной речи, назовем «силой» устной речи (или «сильным» компонентом устной речи). А величину тонической активности «точных» мышц назовем «точностью» устной речи (или «точным» компонентом устной речи). «Точность» устной речи, таким образом, будет обратно пропорциональна величине фазической активности «точных» мышц.

Движение устной речи, в зависимости от множества меняющихся обстоятельств, может быть по своему составу как очень расширенным, так и крайне редуцированным, но в любой момент оно будет иметь свою «силу» и «точность».

Если рассматривать отдельные элементы движения устной речи (такие как отдельное движение всей руки, движение кисти, мимическая реакция, произношение звука, произношение синтагмы и т.д.), то они будут иметь собственную «силу» и «точность». Они также будут определяться фазической активностью «сильных» и «точных» мышц, составляющих эти более мелкие движения. И всегда можно определить конкретные мышцы, обеспечивающие «силу» и «точность» данного конкретного движения. «Сильные» мышцы будут расположены более центрально, будут относительно крупнее, будут состоять из более крупных двигательных единиц, с большим количеством мышечных волокон и относительно меньшим количеством мышечных веретен, будут меньше соматотопически представлены в моторных корковых зонах и иметь множество других нейромоторных особенностей. Мышцы также будут соотноситься с «сильным» и «точным» резервами устной речи.

Таким образом, «сила» и «точность» более сложного движения, состоящего из совокупности более простых, являются суммой аналогичных составляющих этих простых движений.

Важной особенностью «силы» устной речи является то, что при усилении активности лишь одного элемента «силы» устной речи (фазической активности отдельных «сильных» мышц) происходит усиление фазической активности всех компонентов устной речи в целом за счет реципрокного снижения ее тонической активности. Фазическая активность «разливается» по всем составляющим устной речи, включая вербальную. Это напоминает правило сообщающихся сосудов: наливаем жидкость (фазическую активность) в один сосуд, а ее уровень повышается во всех сообщающихся сосудах. Таким образом, можно косвенно повысить фазическую активность вербального (артикуляционного) компонента устной речи.

Так как планирование и программирование движения устной речи в коре головного мозга согласованно синхронизировано, то и уровень процессов возбуждения и торможения также равномерно распределяется на программирование всей устной речи. Невербально «кипящему» от переизбытка чувств человеку не свойственна формально-нейтральная невыразительная артикуляция. А равнодушно-безразличная позиция, с соответствующим «отстраненным» невербальным поведением не сочетается с «зажигающей» слушателя активной выразительной артикуляцией. Законы физики порой принимают очень неожиданную и причудливую форму в зависимости от конкретных условий их реализации, но они никогда не отменяются. На конечном моторном этапе словообразования несомненно важны детали точной артикуляции звуков. Но без достаточной первоначальной «силы» движения устной речи последующая точная балансировка теряет смысл. Какой смысл говорить об особенностях попадании мяча в корзину, если баскетболист вообще не в состоянии подбросить мяч?

Понятия «силы» и «точности» устной речи - это понятия, имеющие практическую направленность. Они отражают суть процессов, легко воспринимаются и удобны в практическом использовании. Они позволяют в процессе лечения логоневроза эффективно регулировать компоненты фазической и тонической мышечной активности. Помогают сосредоточиться на главном и определяющем моменте лечения и не распылять внимание на второстепенные проявления логоневроза, несмотря на их кажущуюся клиническую значимость (например, на борьбу с ускорением темпа речи, попытки прямого расслабления уже спазмированных артикуляционных мышц или борьбу со «сковывающим» гипертонусом всех скелетных мышц…). Эти следствия дисбаланса компонентов устной речи «автоматически» исчезают при устранении его причины.

С точки зрения практической целесообразности удобно выделить четыре группы резерва «силы» устной речи. В порядке возрастания их «силы» последовательность такова: «фонация», «мимика», «кисти», «тело» (Рис.3). На рис.3 логоневроз с критическим недостатком «силы» устной речи обозначен как эл.16. Эл.17 соответствует увеличение «силы» устной речи за счет увеличения интенсивности фонации, эл.18 - подключение «силы» мимических движений, эл.19 - подключение «силы» движений кистей рук и эл. 20-21 соответствуют дополнительному увеличению «силы» движений устной речи за счет поперечно-полосатых скелетных мышц тела. Такая градация увеличения «силы» движений устной речи на практике дает оптимальный результат. Дистальные мышцы стоп, иннервируемые, как и кисти рук, дорзо-латеральными пирамидными пучками, отдельно не выделены из-за их существенно меньшей практической значимости.

«Сила» устной речи - это самая значимая часть всей фазической активности мышц устной речи. И именно она является основной «педалью» регуляции компонентов устной речи. «Сила» всего движения устной речи прямо пропорциональна величине суммарного фазического компонента «сильных» мышц, а «точность» обратно пропорциональна суммарной фазической активности «точных» мышц. Т.е., чем меньшее количество быстрых двигательных единиц «точных» мышц принимает участие в речевом движении - тем выше его «точность». «Сила» движения устной речи находится в обратной пропорции с тоническим компонентом движения: чем больше «сила», тем меньше тонус. А «точность» и тонический компонент движения устной речи находятся в прямой зависимости. Чем выше обобщенный тонический компонент движения устной речи - тем выше его «точность. «Сила» движения устной речи по времени опережает «точность», которая следует за «силой» как тень.

На рис.4 отражено соотношение «силы» и «точности» различных движений устной речи. В верхней части рис.4 показано соотношение «силы» и «точности» устной речи при логоневрозе: «сила» существенно меньше «точности». В средней части рисунка показано их соотношение при обычной речи: величины «силы» и «точности» приблизительно равны. В нижней части рисунка отражено соотношение «силы» и «точности» при очень эмоциональной речи: «сила» преобладает над «точностью». «Сила» и «точность» устной речи находятся в обратной пропорциональной зависимости. При повышении «силы» устной речи снижается ее «точность» и наоборот.

Суть логоневротического расстройства состоит в том, что в силу невротических особенностей личности человека, страдающего логоневрозом, в стрессовой ситуации публичной устной речи в нервной системе возникает дисбаланс процессов возбуждения и торможения в сторону резкого усиления торможения. Сверхнапряженный мозг дает неадекватную реакцию на ситуацию и вместо необходимой речевой «точности» включает режим «сверхточности», тревожной перестраховки. Возникает сверхконцентрация на сверхточных мелких артикуляционных движениях («нужно срочно в движущемся поезде продеть нитку в игольное ушко»). В психомоторной регуляции это приводит к чрезмерному сокращению фазической активности и увеличению тонической активности как «сильных», так и «точных» мышц. «Точность» движений устной речи при этом резко увеличивается. Увеличивается и продолжительность «точного» этапа произвольных движений. Вместо функционально сбалансированных точных движений устной речи у человека лавинообразно нарастают патологические «сверхточные» движения, для которых характерны очень слабая фазическая активность и колоссальная тоническая активность мышечной системы. Из-за генерализованного повышения тонуса всех поперечно-полосатых скелетных мышц, человек становится «скованным», напряженно гипомимичным, появляется напряженно-тоническое «затаенное» дыхание, характерное для сверхточных движений (как при вдевании нитки в иголку). Судорожная готовность резко повышается.

Интересно непрямое сравнение логоневротического нейромоторного спазма с клиникой поражения старого паллидонегрального отдела экстрапирамидной системы с акинетико-ригидным синдромом.

Существует четкая взаимосвязь между двигательной мышечной активностью и мышечным тонусом. Следовательно, нарушения моторики и тонуса патогенетически взаимосвязаны. Такое взаимоотношение является одним из примеров широко распространенного типа взаимодействия между филогенетически более ранней и более поздней частями единой системы, между ее сегментарными и надсегментарными структурами. Такие взаимоотношения широко представлены в организме человека в разных системах и на разных уровнях. Старая, первая, «сильная» часть системы активирует движение (процесс возбуждения) и снижает тонус, а молодая, вторая, «точная» часть системы уменьшает двигательную активность (процесс торможения) и усиливает тонус. Типичным примером такого взаимоотношения является сочетанность между старой (паллидонегральной) и новой (неостриарной) частями эстрапирамидной системы. При выпадении или снижении функций неостриатума возникает гиперкинетико-гипотонический синдром с гиперкинезами на фоне мышечной гипотонии, и наоборот, при поражении старого отдела развивается гипокинетически-гипертонический (акинетико-ригидный) синдром с замедленностью и бедностью движений при одновременном повышении тонуса мускулатуры.

При логоневротических спазмах психомоторная речевая активность человека находится в «сверхточном» режиме устной речи. «Сверхточный» режим устной речи - это доведенная до абсурда речевая программа (обусловленная невротическим дисбалансом процессов возбуждения и торможения в нервной системе), проявляющаяся резким снижением фазической активности всей поперечно-полосатой скелетной мускулатуры, среди которой выделяется фазическая слабость дыхательной мускулатуры и исчезающе слабая фазическая активность фонационных и артикуляционных движений. Такая слабая активность небольшой группы быстрых мышечных волокон просто не способна «пересилить» мощную тоническую ригидность, вызванную активацией всего резерва тонических моторных единиц мышц. Из-за резкого преобладания тонической составляющей «сверхточного» регулирования над его фазической составляющей движение вообще не может начаться. Возможны лишь единичные клонические подергивания отдельных мелких групп быстрых фазических волокон.

В принципе, любая дополнительная фазическая активность «сильных» или «точных» мышц будет увеличивать «силу» и уменьшать «точность» устной речи и выводить ее из режима «сверхточности» в направлении обычного «точного» режима. Однако добиться выхода из «сверхточного» режима в условиях стрессового напряжения целесообразнее путем повышения фазической активности «сильных» мышц, а не «точных» артикуляционных (потому что до «точных» мышц в стрессовом состоянии трудно «достучаться», см. ниже). Т.е. имеет смысл идти путем увеличения «силы» движений устной речи и не концентрировать внимание на «точной» артикуляции. Рост общей «силы» устной речи автоматически реципрокно уменьшит ее «точность». На рис.5 изображен этот процесс. На верхней части рисунка показано, что слабая «сила» движения устной речи и диспропорционально большая «точность» формируют патологический «сверхточный» механизм логоневроза. А на нижней части рисунка показано, что увеличение «силы» движения устной речи устраняет патологический «сверхточный» механизм и переводит его в «точный» механизм обычной устной речи. Например, усиление ударений в словах, появление нестандартного манерного ритма речи, увеличение силы голоса, подключение мимических движений, движений пальцев и кистей рук, предплечий, плечевого пояса, тела и ног. Любая из перечисленных форм фазической активности будет «разбавлять» «сверхточность» более «сильными» неточными движениями и автоматически снижать генерализованный мышечный гипертонус. Поэтому имеется так много эмпирически обнаруженных «мышечных» способов коррекции логоневроза: «помогающие» движения пальцами, громкая речь (увеличение силы голоса за счет усиления выдоха и фазической активности мышечно-связочного аппарата гортани), низкий тон голоса (увеличение фазической и снижение тонической активности мышечно-связочного аппарата гортани), речь нараспев, игровое психо-моторное перевоплощение, «дирижирование» речи, необычные ритмические характеристики устной речи, усиление мимики, жестикуляция, частые смены поз и т.п. А суть у всех них одна - доведение «силы» устной речи до необходимого «проходного» уровня обычной речи. Если еще на стадии планирования устной речи (префронтальная корковая активность) у человека исчезает невротический дисбаланс процессов возбуждения и торможения, то последующий процесс программирования и координации движения устной речи (премоторная и моторная активность) протекает уже с достаточно выраженным «сильным» компонентом. У человека при этом не возникает тревожного ощущения предчувствования запинки и, естественно, реализация этой программы происходит без сбоев. В ненапряженной (например, домашней) обстановке у человека, страдающего логоневрозом, именно так все и происходит. Он говорит естественно, раскованно, свободно, т.е. с достаточной «силой» устной речи и низким общим уровнем мышечного тонуса. Но у него нет навыков такой моторики в условиях психогенной нагрузки при публичной речи. Способность быстро увеличить «силу» устной речи и до автоматизма закрепить эти навыки - основная задача МБСТ. По своей сущности это когнитивно-бихевиористский подход. Человек, с пониманием сути процесса, приобретает способность быстро восстанавливать хорошо известный ему механизм обычной сбалансированной устной речи в условиях напряженного публичного выступления.

Логоневротические расстройства возникают в том случае, если величина «силы» устной речи становится ниже критического минимального порога. Этот процесс отображен на верхней части рис.6. Пунктирной линией обозначен порог исчезновения логоневроза. Как только величина «силы» устной речи превышает это пороговое значение, происходит исчезновение патологического «сверхточного» механизма логоневроза и устная речь нормализуется. Дальнейшее увеличение «силы» и, соответственно, уменьшение ее «точности» приводит к ряду особенностей устной речи. Имеются данные, позволяющие предположить оптимальные балансы «силы» и «точности» устной речи в соответствии с «золотой пропорцией» 1,618… При «золотой пропорции» в пользу «точности» устная речь становится оптимально глубокой по своему смысловому содержанию, абстрактная идея облекается в оптимальную форму вербальной передачи, речь становится наиболее умной. При «золотой пропорции» в пользу «силы» устная речь становится оптимально энергичной, эмоционально заряженной, «силовой», властной, производящей на слушателей сильный чувственный эффект. Эти оптимальные соотношения «силы» и «точности» устной речи изображены в средней части рис.6. При значительном нарушении пропорции в сторону резкого преобладания «силы» устная речь теряет нормальную синтаксическую структуру, становится сверхэмоциональной, ускоренной, многоплановой, с множеством незаконченных по смыслу фонетических единиц, пересыщенной аффективными возгласами, междометиями, сверхактивной жестикуляцией. Фонация резко преобладает над артикуляцией. (Нижняя часть рис.6).

Для страдающих логоневрозом характерно специфическое предчувствование запинки. Оно возникает тогда, когда человек интуитивно чувствует недостаток начальной «силы» речевого движения и «накатывание» «точного» сковывающего гипертонуса. Заикающийся интуитивно торопится сократить выдержку с рекурсией и начать экскурсию следующего звука как можно раньше, но не успевает. Уровень «силы» обвально падает и мгновенно нарастающий тонус не дает ему этой возможности. Этим объясняется трудноисправляемое стремление страдающих логоневрозом к ускорению устной речи. При критическом начальном недостатке «силы» движения внутренняя физиологическая «логика» доминантно диктует перевод движения в «сверхточный» режим. Только достаточная начальная «сила» устной речи даст возможность благополучно реализовать движение.

В соответствии с анатомо-функциональными особенностями двигательных путей и практической целесообразностью удобно разделить движение устной речи на ряд групп и подгрупп по признаку «сила - точность» (рис.7). Такое разделение помогает эффективно исправлять основные элементы дисбаланса движения устной речи. Любой элемент движения устной речи, всегда являясь одним из компонентов пары «сила - точность» на более высоком уровне, в то же время сам подразделяется по аналогичному способу на более низком уровне. При всех разделениях левые компоненты являются движениями устной речи, в которых задействованы мышцы с относительно более развитой нейромоторной системой возбуждения (более «сильные» движения), а правые компоненты представлены движениями мышц с относительно более развитой нейромоторной системой торможения (более «точные», мелкие, «умные» движения).

Все движения устной речи подразделяются на более «сильные» движения корково-спинальной системы и более «точные» движения корково-ядерной системы.

Движения корково-спинальной системы разделяются на две группы:

1. Движения проксимальных мышц (позы, жесты и другие движения с вовлечением мышц тела и крупных проксимальных мышц конечностей) (эл.1 на рис.7)

2. Движения дистальных мышц рук (жесты и точные движения мелких дистальных мышц кистей и пальцев) (эл.2 на рис.7)

Движения корково-ядерной системы разделяются в конечном итоге на три группы:

3. Незвуковые движения (мимика) (эл.3 на рис.7)

4. Невербальные звуковые движения черепно-мозговой иннервации (нечленораздельные возгласы, «гудение», «хмыканье», «фырканье», «хрипение»…) (эл.4 на рис.7)

5. Вербальные звуковые движения черепно-мозговой иннервации (произношение слов) (эл.5 на рис.7)

1, 2 и 3 группы подразделяются каждая на две подгруппы:

а) несимволические, более «сильные» (чувственные, наглядно-образные движения),

б) символические, более «точные» (позы и жесты, несущие скрытый абстрактный смысл)

- несимволические движения мышц тела и крупных проксимальных мышц конечностей (эл.6 на рис.7),

- символические движения мышц тела и крупных проксимальных мышц конечностей (жесты регулировщика, визуальная азбука Морзе, поднятие руки как намерение высказаться, перекрещенные перед собой локти как отрицание…) (эл.7 на рис.7),

- несимволические движения мелких дистальных мышц кистей и пальцев (эл.8 на рис.7),

- символические движения мелких дистальных мышц кистей и пальцев (аналог азбуки глухонемых, знак «о'кэй», прикладывание указательного пальца к губам как символ молчания, движения поднятым указательным пальцем из стороны в сторону как символ отрицания…) (эл.9 на рис.7),

- несимволические движения лицевых и глазодвигательных мышц (эл.10 на рис.7),

- символические движения лицевых и глазодвигательных мышц («заговорщицкое» подмигивание одним глазом, моргание как знак согласия, высовывание языка в значении поддразнивания, перемещение взгляда как информационный символ…) (эл.11 на рис.7).

4 и 5 группы каждая подразделяются также на две подгруппы, в которых выделяются:

а) движения с преобладанием нижнего, гортанного, фонационного, голосового компонента (нижняя и фонационная подгруппы), более «сильные» движения,

б) движения с преобладанием верхнего, шумного или артикуляционного компонента (верхняя и артикуляционная подгруппы), более «точные» движения

- нижняя: фонационные невербальные звуки и возгласы (эл.12 на рис.7),

- верхняя: невербальные звуки и шумы, производимые артикуляционными мышцами (эл.13 на рис.7),

- фонационная: словоговорение с сильным фонационным компонентом (эл.14 на рис.7),

- артикуляционная: словоговорение с очень слабым фонационным компонентом и преобладанием шумного, артикуляционного компонента (эл.15 на рис.7).

Цифрами в скобках на рисунке указаны двигательные ядра соответствующих черепно-мозговых нервов.

Внизу рис.7 приведено соответствие групп и подгрупп движений устной речи с ее невербальным и вербальным компонентами.

Деление на подгруппы имеет большой практический смысл и дает возможность регуляции отдельными элементами устной речи для устранения общего дисбаланса ее «силы» и «точности». Выделение несимволических и символических подгрупп в первых трех невербальных группах движений обусловлено тем, что невербальные движения устной речи регулируются моторными центрами обоих полушарий. При большей активности правого полушария преобладают «сильные» несимволические невербальные движения, а при большей активности левого полушария в невербальном компоненте устной речи становится много «точных» символических движений. Выделение «нижней» и «верхней», а также фонационной и артикуляционной подгрупп в 4 и 5 группах имеет схожее основание. Большая активность правого полушария проявляется в увеличении чувственных тоновых «нижних» невербальных звуков и словообразовании с выраженным фонационным компонентом. А большая активность левого полушария выражается в появлении «точных» символических «верхних» невербальных звуков и словообразования со значительным шумным артикуляционным компонентом. Это более заметно при словообразовании. Однако и невербальные «верхние» звуки всегда более легкие, лабильные и модулированные, по сравнению с мощной гортанной фонацией (особенно с грудным резонатором). Поэтому верхние невербальные звуки легко кодируются (например, кодировка свиста и щелкающих звуков в коммуникации ряда народов). Движения мышц «сильных» нижней и фонационной подгрупп на последнем этапе иннервируются в стволе мозга нейронами моторных частей топографически нижних (10, 11) черепно-мозговых ядер, а верхней и артикуляционной подгруппы - нейронами моторных частей верхних (5, 7, 9, 12) черепно-мозговых ядер. Гортань, к тому же, расположена ниже зоны артикуляции.

Так как во время устной речи вербальные отрезки чередуются с невербальными, то звуковые невербальные движения (гр.4) и вербальные движения (гр.5) поочередно меняют друг друга. А движения всех остальных групп (1-3) в разных пропорциях и сочетаниях могут присутствовать при устной речи одновременно. Следует также отметить, что внутри каждой группы «сильные» и «точные» движения обладают определенной реципрокностью, выражающейся в подавлении одного из движений при активации другого.

На рис.7 силовой компонент движений по подгруппам уменьшается слева направо, а точный компонент, наоборот, слева направо возрастает. Крупной штриховой линией обведены подгруппы движений с более выраженным сильным компонентом. Это связано с тем, что для увеличения «силы» устной речи нужно активировать в первую очередь именно эти подгруппы, причем, чем левее взят элемент движения устной речи, тем больше его «сила». Следует отметить, что «сила» движений подгруппы 6, регулируемых медиальным отделом кортико-спинального нейромоторного пути, существенно выше всех остальных силовых подгрупп. Выделенные короткими штриховыми линиями подгруппы 7, 9 и 11 в пределах своих групп обладают меньшим силовым компонентом и для увеличения «силы» всего движения устной речи могут подключаться лишь дополнительно. В реальной устной речи частота их использования по сравнению с более сильными подгруппами значительно меньше. Использование движений подгрупп 13 и 15 для увеличения «силы» устной речи нецелесообразно.

Основной характеристикой логоневротического расстройства устной речи является колоссальная диспропорция компонентов движений устной речи в пользу «точности». Тонический компонент движений устной речи критически преобладает над фазическим. Доминирование тонического компонента приводит к двум явлениям, наиболее важным с практической точки зрения: критически низкому уровню «силы» в начале движения устной речи (любой фонетической единицы) и его быстрому уменьшению во время движения. Следовательно, основной задачей устранения логоневроза является обеспечение достаточно высокого начального уровня «силы» устной речи и поддержание его на протяжении всего времени устной речи, что гарантирует нормальную «точность» словообразования и не позволяет возникнуть патологическому «сверхточному» механизму. Эта задача решается следующим образом. Производится мощная активация «силы» устной речи путем активного включения движений подгрупп 6, 8, 10, 12 и 14 (возможно и дополнительное подключение подгрупп 7, 9 и 11) до начала первой фонетической единицы. И в дальнейшем, на протяжении всей устной речи на границах фонетических единиц разных уровней (слогов, тактов, синтагм, фраз) производятся дополнительные активации «силы» речи. Оптимальным является установление системного, автоматически закрепленного ритма этих активаций, характерного для обычной устной речи. При возникновении чувства запинки, как минимум, необходимы быстрые мощные активации «силы» устной речи на ближайших слоговых границах фонетических единиц, не дожидаясь конца такта, синтагмы или фразы. Необходим быстрый переход на более частую активацию «силы» устной речи. Т.е. при прочих равных условиях послоговая активация «силы» речи наиболее оперативно восстанавливает баланс «силы» - «точности».

Соотношение процессов возбуждения и торможения закладывается еще на этапе планирования устной речи в ассоциативных префронтальных областях коры. Формируется идея, которую необходимо передать. В премоторных и моторных областях создаются конкретные речевые программы с уже заданными идеей и соотношением процессов возбуждения и торможения. Так как у человека имеются две асимметричные половины мозга, то для передачи идеи формируются две взаимно согласованные моторные программы. Первая базовая невербальная программа формируется совместно правым и левым полушариями, с некоторым преобладанием чувственного правого мозга. А вторая вербальная программа формируется под подавляющим односторонним доминированием, в своем большинстве левосторонним (поле Брока). Выраженность процессов возбуждения и торможения в обеих программах различно. В невербальной программе процессы «сильного» возбуждения более выражены по сравнению с вербальной, а в вербальной программе процессы «точного» торможения интенсивнее, чем в невербальной. Но так как обе программы формируются общей идеей и по существу представляют собой разные стороны единого целого, то они имеют между собой корреляцию по уровням возбуждения и торможения. Повышение или понижение уровней этих процессов происходят содружественно и одновременно в обеих программах, но с сохранением внутренних соотношений возбуждения и торможения. Далее, обе моторные программы начинают реализовываться посредством доступных им мышечных резервов. Первая невербальная программа передает идею неязыковым «сильным» чувственным способом преимущественно с помощью «сильных» мышц устной речи, а вторая вербальная программа параллельно и согласованно передает ту же идею умным языковым способом с помощью «точных» мышц. Важно то, что регулировать уровень фазической активности мышц в вербальной программе можно опосредованно через целенаправленное повышение фазической «силы» в невербальной программе. Реализовать «сильное» невербальное движение можно, только усилив процессы возбуждения в ассоциативных областях. А это автоматически синхронно повысит возбуждение в вербальной программе, что и восстановит нормальный баланс «силы» и «точности» процесса словообразования. Этот процесс отображен на рис.8. В верхней части рисунка механизм логоневроза символически представлен в виде системы из двух сообщающихся сосудов. Левый сосуд соответствует невербальной составляющей устной речи, а правый - ее вербальной составляющей. В обоих сосудах находится жидкость, которая символизирует фазическую активность мышц, задействованных в устной речи. Жидкость в правом сосуде (поле 25) имеет большую плотность, чем в левом (поле 23), и поэтому уровень в правом сосуде несколько ниже, чем в левом. Это отражает относительно меньшую мощность фазических нейромоторных структур «точных» артикуляционных мышц. Пунктирной линией показано разделение жидкостей с разными плотностями. Отметка у правого сосуда показывает минимальную величину фазической активности «точных» артикуляционных мышц, при которой логоневроз исчезает. Пространство над правым вербальным сосудом символизирует «точность» устной речи (поле 26), а пространство над левым невербальным сосудом показывает величину тонического компонента мышц, задействованных в невербальном компоненте устной речи (поле 24). В правом сосуде граница жидкости не достигает уровня минимальной отметки исчезновения логоневроза. В средней части рисунка представлено состояние уровней жидкости (фазической активности) в сообщающихся сосудах при добавлении достаточного ее количества в левый сосуд, что соответствует обычной речи. Верхняя граница поля 27 в левом сосуде отображает увеличение «силы» невербального компонента устной речи, верхняя граница поля 29 отражает синхронное увеличение фазической активности артикуляционных мышц, поле 30 символизирует уменьшение «точности» устной речи, а поле 28 показывает уменьшение тонического компонента невербальных мышц устной речи. В правом сосуде граница жидкости превышает минимальную отметку, что указывает на отсутствие логоневроза. В нижней части рисунка представлено переполнение обоих сосудов жидкостью, что соответствует сверхэмоциональной устной речи. Верхняя граница поля 31 в левом невербальном сосуде и верхняя граница поля 33 в правом сосуде обозначают высокую фазическую активность как «сильных» невербальных мышц, так и «точных» артикуляционных мышц. Поля 32 и 34 символизируют соответственно очень низкую тоническую активность мышц невербального и вербального компонентов, что соответствует очень низкой «точности» движения устной речи в целом. Верхняя граница жидкости в правом «вербальном» сосуде намного превышает минимальную отметку, что гарантированно не допускает логоневротическое расстройство. Рисунок отражает главную особенность МБСТ - устранение логоневроза посредством увеличения только «силы» устной речи и отсутствие прямого релаксирующего воздействия на артикуляционные мышцы ввиду крайней трудности их сознательной регуляции во время логоневротического спазма. Фазическая нейромоторная структура «сильных» мышц хотя и более инерционна, но «откликается» на активацию и «тянет за собой» увеличение фазической активности «точных» артикуляционных мышц.

В связи с этим интересна степень асимметрии движений мышц разных компонентов устной речи (исключая состояния с неврологической патологией). Высокая степень асимметрии больших «сильных» невербальных движений (руки, ноги, туловище) резко контрастируют с практически симметричными вербальными движениями мелких «точных» вербальных мышц (мышцы глотки, мягкого неба, языка, губ). Наиболее заметен этот контраст в моторике мышц лица и языка. Вербальная моторика мышц лица (участвуют нижние мышцы лица) и языка практически симметрична. Движения этих мышц становятся асимметричными только при наложении невербального компонента на их вербальную моторику или при исключительно невербальном характере их движений. Таким образом, только сознательная невербальная двуполушарная активность может внести билатеральную асимметрию в движение языка или губ во время устной речи. Движения мягкого неба, глотки и гортани всегда практически симметричны. К этому стоит добавить и тот факт, что органы, включающие «точные» артикуляционные мышечные структуры корково-ядерной иннервации, в отличие от «сильных» мышц корково-спинальной иннервации, не имеют билатеральных пар. Они или непарные (глотка, язык) или парные горизонтально, а не билатерально (губы).

Эти особенности двигательной иннервации объясняются наличием двух центров невербальных движений (без явного доминирования) и одного доминантного центра (в подавляющем большинстве левостороннего) вербальных движений устной речи. Причем односторонняя вербальная активность обладает способностью распространяться на моторные ядра черепно-мозговых нервов с обеих сторон. Здесь уместно вспомнить об особенностях пирамидной иннервации артикуляционных мышц. Двигательные ядра всех черепно-мозговых нервов получают иннервацию от двигательных зон коры обоих полушарий, за исключением нижней части двигательного ядра лицевого и части двойного ядра, которые дают начало волокнам, идущим в составе лицевого и подъязычного нервов к мышцам лица, расположенным ниже глазной щели, и мышцам языка. К этим ядрам подходят волокна только от противоположного полушария (в результате полного надъядерного перекреста), и, следовательно, указанные мышцы имеют одностороннюю центральную иннервацию. Это, по-видимому, облегчает синхронизирующее доминирование вербальной активности поля Брока над правосторонними моторными речевыми корковыми областями при межполушарном взаимодействии.

Рассматривая перечисленные особенности асимметрии движений устной речи с позиции баланса «силы-точности», можно отметить, что «сильный» компонент устной речи больше соотносится с невербальной программой, движения которой формируются двумя билатеральными центрами, а «точному» компоненту соответствуют движения вербальной программы с подавляющим односторонним доминированием (в своем большинстве левосторонним). Условно правое полушарие можно считать более «сильным», а левое - более «точным». Во время логоневротических расстройств происходит асимметричный сдвиг активности полушарий, увеличивается активность левого полушария и уменьшается активность правого. При коррекции логоневроза имеет смысл учитывать этот аспект. Для увеличения «силы» движений устной речи необходимо использование характерных для человека попеременно асимметричных невербальных движений (образно: шаг левой, шаг правой). Также, имеет смысл избегать невербальных движений с длительным выраженным правосторонним акцентом, потому что это требует увеличения нагрузки на левый мозг. А для устранения логоневроза категорически не нужно усиливать активность левого полушария! Кстати, переучивание левшей к праворукости перегружает левое полушарие, которое, иногда, вероятнее всего вынужденно, старается «передать» эту функцию правому. А такая перегрузка левого полушария чревата развитием логоневроза, что многократно подтверждает история наблюдений этого расстройства. Рекомендовать теоретически логичный левосторонний (правополушарный) акцент невербальных движений устной речи нецелесообразно ввиду практической трудности поддерживать такой тип моторики.

Важной особенностью МБСТ является то, что при его использовании не применяется прямой путь релаксации артикуляционных мышц при их тонических и клонических спазмах. Артикуляционные мышцы по многим функциональным особенностям очень похожи на такие же бульбарные и еще более высокоточные глазодвигательные мышцы. Интересно то, что кратковременные тонические фиксации глаз занимают 95% всего времени зрительного восприятия, а все многочисленные фазические виды движений глаза оставшиеся 5%. Любая высокоточная активность требует большого объема кратковременных тонических фиксаций и соответствующего мобильного высокоточного нейромоторного аппарата по обеспечению этих процессов. Артикуляция является именно таким процессом. В рассматриваемой модели «точные» артикуляционные мышцы имеют слабую по сравнению с «сильными» мышцами фазическую способность. Для выполнения быстрых серий мелких высокоточных артикуляционных перегруппировок им не нужна мощная инерционная фазическая сила, им нужен развитый фиксационный тонический механизм. А во время патологического логоневротического «сверхточного» спазма их фазическая активность вообще падает чрезвычайно низко, что сочетанно приводит к колоссальной гиперактивности тонического компонента. Можно сказать, что ничтожный фазический компонент «провоцирует» и тем самым «удерживает» огромный тонический. Этот мощный реципрокный механизм не позволяет выполняться прямым командам на снятие гипертонуса артикуляционных мышц, тонический компонент их «не слышит», потому что реципрокный механизм доминирует. Кроме того, на редуцированный фазический компонент вообще не поступает команды на активацию потому, что логоневротический дисбаланс стремится к сверхточным, а значит фазически слабым артикуляционным движениям (а «точность» нужно наоборот уменьшать). Это состояние соответствует описанному выше режиму «сверхточности». В сложившейся ситуации необходимо резко активировать «силу» всей устной речи на центральном корковом уровне. При этом, на корковом же уровне, автоматически произойдет реципрокное перераспределение в сторону уменьшения общей «точной» тонической активности всего движения устной речи. Это вызовет уменьшение тонической активности всех мышц, задействованных в движении устной речи, в том числе и артикуляционных мышц, что и требуется.

Если осознанно пробовать говорить «неточно», например, подражая сонному, уставшему, заплетающемуся «языку» или использовать в речи выраженный акцент, искажающий поведение и словообразование, то логоневротические запинки исчезают. В этих случаях уменьшение «точности» артикуляционных движений достигается не за счет концентрации внимания исключительно на снижении тонической и увеличении фазической активности артикуляционных мышц, как может показаться. Описанные изменения артикуляционных движений были вызваны вхождением в игровой образ сонного, ленивого человека или человека иной национальности, говорящего с другой манерой поведения и словообразования. А основа этого образа невербальная. Измененные артикуляционные движения «автоматически» следовали (сочетались) за «сонными» или «уставшими» невербальными движениями тела и соответствующей мимикой. А это уже прямое включение сильного резерва устной речи.

С практической стороны устранение логоневротических расстройств достигается путем активизации достаточного по мощности резерва «силы» устной речи. Если минимальный по «силе» фонационный резерв оказывается недостаточным, то нужно быстро подключать к нему более мощные «силовые» резервы: мимику, кисти, крупные скелетные мышцы (рис.3). Таким образом, попытки прямого расслабления логоневротически спазмированных артикуляционных мышц в МБСТ не используется ввиду их неэффективности. Релаксация достигается косвенным путем через быстрое увеличение «силы» всего движения устной речи.

Движение устной речи - это нейромоторный комплекс, синхронизированный с фонетическими единицами устной речи. Синхронизация разной степени выраженности происходит с единицами любого размера. В МБСТ наиболее значимыми фонетическими единицами являются слог и синтагма. Этапы движения устной речи наиболее показательно проявляются на уровне простейшей фонетической единицы - звука. Экскурсия соответствует «сильному» этапу, а выдержка и рекурсия - «точному». Однако фонетическая единица любой продолжительности (звук, слог, фонетическое слово, синтагма, фраза) также может быть разделена на «сильный» и «точный» этапы. Структура цикла повторяется на разных уровнях. Поэтому величина фонетической единицы устной речи с рассматриваемой позиции не имеет принципиального значения. Например, в фонетическом такте начальные слоги имеют относительно более выраженные «силовые» этапы, чем конечный ряд слогов, а «точность» окончания первых слогов будет меньше «точности» окончаний слогов в завершении такта. В сумме отношение «сила - точность» даст такое же распределение по всему такту в целом (Рис.9). Сокращения на рисунке обозначают следующее: поля 35, 41, 45, 51, 55, 59, 63, 67, 71, 75, 79 - фазические компоненты первых этапов звуков; поля 36, 42, 46, 52, 56, 60, 64, 68, 72, 76, 80 - тонические компоненты первых этапов звуков; поля 37, 43, 47, 53, 57, 61, 65, 69, 73, 77, 81 - фазические компонены вторых этапов звуков; поля 38, 44, 48, 54, 58, 62, 66, 70, 74, 78, 82 - тонические компоненты вторых этапов звуков. В левой нижней части рисунка показано соотношение компонентов движения устной речи при произношении звука, в правой нижней части при произношении слога и в верхней части при произношении фонетического такта. Поля 39, 49, 83 обозначают первые «сильные» этапы фонетических единиц, а поля 40, 50, 84 - вторые, «точные» этапы фонетических единиц разной продолжительности. Вне зависимости от длины фонетической единицы средняя величина фазических компонентов первой половины фонетических единиц выше средней величины фазических компонентов второй половины. А средняя величина тонических компонентов первой половины меньше, чем во второй половине фонетических единиц. Т.е. на протяжении любой фонетической единицы «сила» устной речи снижается, а «точность» возрастает. При логоневротическом дисбалансе, распределение будет соответственно изменено. В целом в грамматике смысловой центр смещен в окончание словосочетания или фразы. Различные виды определений (прилагательные, причастия, местоимения, числительные…), предлоги, ставятся до определяемого слова, в сложных глаголах основной глагол последний и т.д. Смысловое слово обычно выделяется изменением тона, а не силовым способом. Силовой показатель (большая, красная, разукрашенная заглавная буква) в начале, а символические знаки (восклицание, многоточие, вопрос…) в конце предложения. Заключительные слова, выводы всегда делаются в конце текста или выступления. Они по смыслу самые значимые. Широко известен фонетический прием подчеркивания смысла и значимости сказанного слова паузой после него, что характеризует окончание фонетической единицы. Эффект усиливается еще больше при замедлении темпа и понижении тона завершающего смыслового слова. «По одежке (силе внешнего впечатления) встречают, по уму (точности) провожают». «Если бы молодость знала, если бы старость могла» (старость умная, но силы уже не имеет).

Механизм тонических и клонических логоневротических спазмов устной речи с позиции предлагаемого метода можно объяснить следующим образом (рис.10). На нижней части рис.10 в виде трех прямоугольников изображена последовательность звуков обычной речи. Отдельному звуку соответствует один прямоугольник. Нижнее поле (85) показывает изменение величины суммарного «сильного» компонента звука, а верхнее поле (86) - изменение его «точного» компонента. Скобками, под прямоугольником, показано соответствие изменений соотношения компонентов стадиям экскурсии, выдержки и рекурсии произношения звука. В средней части рисунка изображена последовательность звуков при тоническом логоспазме. Поля 87 и 88 соответствуют изменениям величин «сильного» и «точного» компонентов звука при логоспазме. В верхней трети рисунка показана последовательность звуков и их компоненты при клоническом логоспазме. «Сильному» этапу звука соответствует стадия экскурсии, а «точному» - стадии выдержки и рекурсии. Во время устной речи произношение последовательно произносимых звуков частично накладываются друг на друга. На рекурсию предшествующего звука наслаивается экскурсия последующего. Фаза выдержки, продолжительность которой в основном определяет длительность звука, в эти процессы аккомодации и ассимиляции обычно не включается. Т.о. «сильный» этап последующего (звукового) движения устной речи накладывается на «точный» этап предшествующего движения.

В обычной устной речи рекурсионный тонусный «хвост» предшествующего движения не может помешать мощному начальному экскурсионному фазическому сокращению следующего движения и программа следующего звука полностью выполняется. Логоневротическая же программа звука имеет редуцированный, быстро исчезающий «сильный» фазический компонент, за которым следует мощный и продолжительный гипертонусный «точный» компонент. И в момент накладки редуцированного «сильного» компонента последующего звука на мощнейший рекурсионный гипертонус предшествующего звука мощности первого не хватает и выполняющаяся тоническая программа доминантно подавляет редуцированный «сильный» компонент следующего звука. Фазическая команда не выполняется. И мощный «точный» гипертонус первого звука переходит в такой же гипертонус уже последующего звука. Так формируется тонический логоспазм.

Интересен факт того, что заикающийся человек, будучи не в состоянии произнести все слово, часто, до спазма, успевает редуцированно произнести первый звук этого слова. Тон этого короткого звука очень быстро усиливается из-за стремительного падения фазической и роста тонической активности мышц. Заикающийся гораздо легче произнесет отдельный звук, а не слово (или даже смысловую морфему) из нескольких объединенных звуков. Потому что во время «сильного» этапа первого звука тонический компонент всегда меньше ввиду отсутствия тонического «хвоста» предшествующего звука.

С этим явлением связан патогенез клонических логоневротических судорог. Они возникают в случае, когда после редуцированного произнесения первого звука и блокады нескольких последующих речевая программа не пытается «конвеерно протолкнуть» следующий звук, накладывая очередную экскурсию на предшествующую рекурсию, а дает закончиться рекурсивной фазе предшествующего звука. Возникает прерывание, после которого слово вновь пробует запуститься сначала и все повторяется. Но при этом выполняется только первый редуцированный звук. Это может происходить несколько раз подряд. Акустически со стороны будут слышаться несколько редуцированных повторов одного и того же (обычно первого в слове) звука с короткими интервалами между ними.

Кроме рассмотренных двух наиболее распространенных типов спазмов имеется еще ряд характерных для логоневроза вариантов. Все механизмы могут нерегулярно чередоваться, давая смешанную форму спазмов.

Существует еще одна особенность активации «силы» движений устной речи на уровнях длительных фонетических единиц (такта и выше). Так как фазический компонент движения естественно уменьшается к концу фонетической единицы, а у страдающих логоневрозом этот процесс ускоряется, то часто возникает необходимость активизировать силу устной речи в конце текущей фонетической единицы (не дожидаясь пауз между ней и следующей единицей), чтобы не дать опуститься «силе» движения ниже критического уровня. Обычно в таких случаях активация «силы», начавшись перед окончанием фонетической единицы, продолжается и переходит на паузу между двумя единицами. Эти моменты активации «силы» движения устной речи отражены на рис.11. В верхней части рис.11 символически изображено логоневротическое расстройство устной речи. Прямоугольники, обозначенные как эл.92, означают длительные фонетические единицы (такт и выше) с паузами между ними, двойной линией (эл.103) обозначен «сильный» компонент устной речи, прерывистой линией (эл.102) обозначен «точный» компонент устной речи и одинокая неподвижная фигура наездника (эл.98) символизирует логоневротическое расстройство речи при крайне низком уровне ее «сильного» компонента. В средней части рисунка изображена обычная устная речь. Достаточно мощный «сильный» компонент устной речи (эл.101) появляется до «точных» артикуляционных движений, что обозначается появлением «сильной» лошади (эл.97), которая готова везти на себе «точного» всадника. И движущийся на «сильной» лошади (эл.93) «точный» всадник (эл.94) обозначает обычную устную речь. «Точность» движений устной речи становится ниже, что отражается в более позднем и заметно меньшем подъеме прерывистой линии (эл.100). Также возникают ее прерывания во время артикуляционных пауз. Эти паузы соответствуют обычным паузам хезитации с прекращением активности артикуляционных мышц, характерным для обычной речи. В нижней части рис.11 изображена игровая устная речь, для которой, в отличие от обычной речи, характерны больший начальный подъем уровня «сильного» компонента перед фонетической единицей и второй более ранний подъем уровня «сильного» компонента перед окончанием фонетической единицы. Первый подъем символически изображен в виде «сверхсильной» галопирующей лошади (эл.95), а второй - в виде быстро мчащегося всадника (поле 90) на «сильной» лошади (поле 89). Соответственно этому меняется форма двойной «сильной» линии (эл.99) с формированием двух высоких подъемов, амплитуда «точной» прерывистой линии (эл.96) уменьшается по сравнению с обычной речью. Сохраняются ее прерывания во время артикуляционных пауз. Моменты активации «силы» устной речи отмечены волнистой линией (эл.104). Такие «силовые» активации наиболее характерны для уровня синтагм.

Еще одним важным моментом коррекции логоневроза является необходимость в начальный период лечения «перебирать» величину «силы» устной речи в начале фонетических единиц. Это существенно облегчает и ускоряет коррекцию баланса компонентов устной речи. В последующем, в связи с восстановлением эффективного регуляторного механизма баланса компонентов устной речи, этот перебор «силы» автоматически исчезает (Рис.12). В левой верхней части рисунка изображено соотношение «сильного» компонента устной речи (поле 105) и «точного» компонента (поле 106) при логоневрозе. В нижней левой части рисунка представлено символическое изображение того же соотношения «силы» и «точности» при логоневрозе в виде фигуры, состоящей из слабеньких ножек, символизирующих минимальную «силу» (поля 91) и большой «точной» головы (поле 116). В верхней средней части рисунка изображены компоненты сверхэмоциональной речи: «сильный» компонент (поле 109) и «точный» компонент (поле 110). В нижней средней части рисунка изображен символический аналог сверхэмоциональной речи в виде фигуры танцора с большим «сильным» компонентом (поле 107) и заметно меньшим «точным» компонентом (поле 108). В верхней правой части рисунка изображены компоненты обычной речи: примерно одинаковые «сильный» (поле 113) и «точный» (поле 114) компоненты устной речи. И в нижней правой части рисунка изображена фигура человека, символизирующая обычную речь с примерно равным соотношением ее «сильного» (поле 111) и «точного» (поле 112) компонентов.

Широко известен факт уменьшения логоневроза при пении, крике и шепотной речи. При ларингите, вызывающем болезненное воспаление и отек голосовых связок, отолярингологи рекомендуют молчание (или, в крайнем случае, обычную спокойную речь) и категорически запрещают крик и шепот, потому что и то и другое одинаково сильно перенапрягает голосовые связки. При пении, крике и шепоте фазическая активность мышц гортани резко повышается, что является увеличением «силы» устной речи и приводит, естественно, к снижению логоневроза. При этом движения аппарата голосовых связок по интенсивности напоминают «захлопывание» голосовыми связками просвета гортани при поднятии со стула без помощи рук или поднятии веса. К тому же при шепоте возникает усиление фазической активности и артикуляционных мышц, вынужденных принимать большее участие в звукообразовании шумных согласных (фрикативных, африкант, взрывных), что также снижает «точность» устной речи и уменьшает логоневротическое расстройство. А при пении и крике «сила» дополнительно увеличивается за счет роста фазической активности мимических и дыхательных мышц.

На исправление логоневротической диспропорции «сила» - «точность» направлен комплекс специальных игр и техник. Каждая игра содержит три раздела: игровой образ - образное представление физического явления, отражающее суть игры и вызывающее увеличение «силы» устной речи, невербальные компоненты игры - «силовые» движения, имеющие высокую фазическую активность, которые максимально используют до начала первой фонетической единицы и далее на границах фонетических единиц разных уровней (сочетания движений 6-12 подгрупп) и вербальные компоненты игры - произношение слов с сочетанным усилением фазической активности мышц фонации и артикуляции (движения 14 подгруппы). Названия игр связаны со специфическим ритмом в распределении баланса «силы» - «точности»: волнообразно-зависающая, задумчиво-гудящая, дискретная, двойного ударения, игра сверхзначимости, ленивая, игра сильных пауз… Своеобразные ритмические рисунки игр не выходят за границы социально приемлемых норм устной речи и могут сразу же активно внедряться в повседневное использование. Эти ритмические схемы основаны на широко распространенных в социуме невербальных стереотипах и фонетических особенностях произношения больших групп людей. Разработанные и получившие практическое подтверждение 20 игр далеко не исчерпывают их возможного количества.

В качестве примера приводятся несколько игр:

ВОЛНООБРАЗНО-ЗАВИСАЮЩАЯ ИГРА

А. ИГРОВОЙ ОБРАЗ: покачивание на волнах с зависаниями на гребнях волн.

Б. НЕВЕРБАЛЬНЫЕ КОМПОНЕНТЫ:

1. Интонацию речи образно можно сравнить с «качанием на волнах» с характерными подъемами на гребень волны и спусками вниз. При больших волнах мощный взлет на волну, «захватывающее» зависание и ошеломляющий спуск вниз. Волны разной длины, частоты и амплитуды, «рваный» ритм волн.

2. Произвольные задумчивые или театральные «зависания» на гребнях отдельных волн. Длительность зависаний также произвольна и варьирует в широких пределах.

3. Допускаются нерегулярно ритмичные покачивания головой и корпусом тела. Игровые зависания можно сопровождать небольшими «взмахами» бровей, прищуриваниями, другими мимическими реакциями, жестами или позами. Все невербальные движения желательно синхронизировать с долгими фонетическими единицами (фонетическими словами, синтагмами, фразами). Рекомендуются, прежде всего, несимволические движения, наглядно отражающие переживаемые чувства.

4. Допустимы эпизоды волнообразной «речи нараспев».

В. ВЕРБАЛЬНЫЕ КОМПОНЕНТЫ:

1. Разнообразные модулированные протяжки гласных, «зависания» сонорных и шумных согласных в такт с «волнами».

ИГРА ДВОЙНОГО УДАРЕНИЯ

А. ИГРОВОЙ ОБРАЗ: человек, вслух обдумывающий окончания слов.

Б. НЕВЕРБАЛЬНЫЕ КОМПОНЕНТЫ:

1. В каждом фонетическом слове или в последнем слове синтагмы кроме грамматически правильного ударения делается второе ударение на последнем слоге. Акцентуация может принимать разные игровые формы: задумчивое раздумывание, бравада, удивление, восторг, повышенная значимость, менторство и т.п.

2. Любые конечные звуки слов могут заканчиваться «игровым придыханием» с добавлением короткого «взмаха» бровей, легкого движения головой, отдельного движения подбородком и другими мимическими движениями акцентуации.

3. Невербальная мышечная активность, синхронизированная с фонетическими единицами. Рекомендуются несимволические движения, отражающие чувственные ситуационные переживания.

4. Усиленный толчкообразный выдох на ударном окончании.

В. ВЕРБАЛЬНЫЕ КОМПОНЕНТЫ:

1. Акцентированные окончания произносятся с усиленной фонацией.

2. В зависимости от конкретного окончания акцентуация принимает различные формы:

а) гласные модулированно протягиваются с тональными «переливами»,

б) сонанты (л, р, м, н, й,) и шумные согласные (ш, ф,…) модулируются в основном по силе,

в) эпизодически, на усиленном выдохе можно «чеканить» окончания.

ДИСКРЕТНАЯ ИГРА

А. ИГРОВОЙ ОБРАЗ: дискретные «рывки» в фильме с низкой частотой кадров.

Б. НЕВЕРБАЛЬНЫЕ КОМПОНЕНТЫ:

1. Отличительной особенностью игры является синхронизация фонетических единиц разных размеров (слогов, фонетических слов, синтагм, фраз) с движением тела. Речь приобретает своеобразный дискретный характер. Возникает ритмичная, художественно-пульсирующая речь. Это проявление игры особенно характерно при послоговой дискретной синхронизации, когда каждый новый слог синхронно сопровождается (хотя бы незначительным) изменением положения тела. При удлинении фонетической единицы более заметными становятся совпадения начала дискретного движения с началом фонетической единицы и «фиксирующее» окончание движения, совпадающее с окончанием фонетической единицы.

2. Размер фонетических единиц, синхронизирующихся с изменением положения тела, может произвольно меняться в зависимости от ситуационных особенностей. Учащение дискретности (вплоть до послоговой) более оперативно увеличивает «силу» устной речи.

3. Синхронные дискретные движения, сопровождающие фонетические единицы, могут принимать самую разнообразную несимволическую конкретную форму в зависимости от чувственного отношение к смыслу речи (или, только как добавление, могут приобретать символический характер). Наиболее типичными движениями являются легкие повороты головы, акцентированные движения подбородком, «взмахи» бровей, стереотипные движения шеей, «сверхзначимые» движения ладоней, легкие движения плечевого пояса, «дирижирование» руками, легкие стереотипные изменения положения коленей и стоп.

4. Применимы элементы техник «плети», сверхзначимости и пружинящих техник.

5. Паузы между фонетическими словами, синтагмами и фразами демонстративно выразительны, заполненные различными незвуковыми и звуковыми невербальными элементами (возгласы, фонационный выдох…).

В. ВЕРБАЛЬНЫЕ КОМПОНЕНТЫ:

1. Допустимо легкое дополнительное ударение на окончаниях долгих фонетических единиц (фонетических слов, синтагм, фраз).

ЗАДУМЧИВО-ГУДЯЩАЯ ИГРА

А. ИГРОВОЙ ОБРАЗ: задумчиво «гудящий» человек.

Б. НЕВЕРБАЛЬНЫЕ КОМПОНЕНТЫ:

1. Непрерывное задумчивое фонационное «гудение» с выраженным грудным резонированием (медленное фонационное выдыхание, неопределенная модулированная мозаичная фонация…) обязательно начинается до начала первой фонетической единицы и не прекращается до конца устной речи. «Гудение» заполняет все паузы между словами. Создается впечатление, что слова «накладываются» на постоянное задумчивое гудение («плавают» в гудящем море). «Гудение» можно образно рассматривать как неиссякаемый источник «силы» устной речи, откуда ее, при необходимости, всегда можно «зачерпнуть».

2. «Гудение» может произвольно трансформироваться (в свои различные формы, перечисленные выше) или модулироваться (по тону, силе, тембру, уровням резонации…).

3. Комплексное невербальное «задумчивое» поведение (задумчивые взгляды, мимика, жесты, позы, другие задумчивые движения) с преимущественно несимволическими движениями.

4. Выраженное фонационное «гудение» в начале овладения игрой в последующем достаточно быстро трансформируется в часто встречаемый в обычной речи «сильный» фонационный выдох перед началом устной речи или между ее фонетическими единицами.

В. ВЕРБАЛЬНЫЕ КОМПОНЕНТЫ:

1. При возникновении чувства запинки возможно задумчивое «гудящее вклинивание» даже внутри слова с быстрым (при необходимости) активированием более мощного «сильного» резерва устной речи.

2. Любая фонетическая единица обязательно начинается на фоне уже звучащего «гудения».

3. Окончание слова сходу «ныряет» в «гудение» без пауз.

ЛЕНИВАЯ ИГРА

А. ИГРОВОЙ ОБРАЗ: зануда с «кислым» выражением лица.

Б. НЕВЕРБАЛЬНЫЕ КОМПОНЕНТЫ:

1. Лениво-утомленная манера речи.

2. Вялые, «вымученные» движения (не путать с сонно - расслабленными), все «через не хочу». Особая акцентуация комплекса ленивых движений перед началами фонетических фраз.

3. Ленивые движения могут ослабевать в середине фонетической фразы, но вновь усиливаются к концу фразы и в паузах между фразами.

4. Характерны ленивые наклоны головы, множественные ленивые нечленораздельные, невербальные возгласы-восклицания с выраженной фонацией. Возможны «пустые» лениво-ноющие выдохи с выраженной фонацией.

5. При возникновении чувства запинки резкое усиление ленивого образа (не выходя за границы ситуационной легальной допустимости). Усиление ленивого образа можно сочетать с фонетической паузой. Быстрое набирание «силы» ленивых движений идет по шкале резерва «силы» устной речи, начиная с «ленивого» фонационного выдоха и заканчивая мощными «ленивыми» движениями крупных скелетных мышц.

В. ВЕРБАЛЬНЫЕ КОМПОНЕНТЫ:

1. «Завывающее» растягивание ударной гласной в каждом втором-третьем слове. Модулирующие тональные «переливы» ударной гласной.

ИГРА СИЛЬНЫХ ПАУЗ

А. ИГРОВОЙ ОБРАЗ: Манерные паузы конферансье.

Б. НЕВЕРБАЛЬНЫЕ КОМПОНЕНТЫ:

1. Перед каждым словом выдерживается обязательная (!) «сильная» пауза. «Сильные» паузы устной речи - это паузы без артикуляционной мышечной активности. Артикуляционные мышцы могут быть заняты чем угодно (любые произвольные движения, любые зафиксированные положения, имитация жевания, стереотипные перемещения языка во рту…), только не подготовкой к произношению звуков речи. Паузы - удобные моменты устной речи для быстрого увеличения ее «силы», потому что паузы не требуют обязательной артикуляции, которая при невротическом дисбалансе запускает «сверхточный» механизм логоневроза.

2. При необходимости можно еще больше повысить уровень «силы» устной речи, подключив послоговые «сильные» паузы в форме «художественного слогоговорения» различной выраженности в зависимость обстоятельств речи.

3. Системные акцентированные паузы придают речи манерно-импульсный характер. Словосочетания, слова или слоги, как в лыжной гонке, «выпускаются со старта» через обязательный определенный интервал времени. Продолжительность пауз и их «силовая» насыщенность варьируют, в зависимости от обстоятельств устной речи, от едва улавливаемых на слух до классических театральных пауз.

4. Во время паузы оказывается невербальное «силовое» давление на слушателей. Давление может носить различный характер: манерной многозначительности, интереса, торжественности, таинственности, негодования, дружелюбия, воодушевления… При этом применяются самые разнообразные «силовые» элементы игр и техник. Допустимо эпизодическое заполнение пауз фонационным «гудением» разных оттенков,

5. Артикуляция начинается внезапно, молниеносно, без всякой предварительной подготовки, на высоте невербального давления.

6. Во время «сильных» пауз можно использовать размашистые перемещения взгляда.

В. ВЕРБАЛЬНЫЕ КОМПОНЕНТЫ:

1. Начало слова (или словосочетания) произносится с усилением фонации.

Следуя логике анатомо-функциональных закономерностей двигательных расстройств при логоневрозе имеет смысл обратить внимание на пространственные направления «сильных» движений 1 и 2 групп. Целесообразно придерживаться следующих пространственных направлений движений: изнутри → наружу (раскрытие), снизу → вверх, сзади → вперед и слева → направо.

Применение метода МБСТ возможно не только для устранения логоневроза, а также для лечения широкого круга пограничных невротических расстройств.

Краткое описание рисунков

На рис.1 приведена систематизация мышц, участвующих в движении устной речи.

В верхней части рисунка представлены «сильные» и «точные» мышцы кортико-спинальной и кортико-бульбарной иннервации. «Сильные» мышцы составляют мышцы туловища, крупные проксимальные мышцы ног, рук, мышцы шеи и мышцы, вовлеченные в мимику и фонацию. А «точными» мышцами являются мышцы пальцев и кистей рук, а также мышцы, вовлеченные в движение глаз и артикуляцию.

В нижней части рисунка представлены «сильные» мышцы устной речи («сильный» резерв устной речи) и «точные» мышцы устной речи («точный» резерв усной речи). В первую группу включены крупные мышцы туловища, все мышцы конечностей, шеи, а также бульбарные мимические и фонационные мышцы. Во вторую - глазодвигательные и артикуляционные мышцы кортико-бульбарной иннервации.

На рис.2 изображены компоненты произвольных движений.

В верхней части рис.2 в обобщенном виде представлена последовательность фаз и компонентов любого мышечного движения без выделения «сильных» и «точных» мышц. Пунктирными линиями отделены суммарные фазические и тонические компоненты каждой фазы. В средней части рис.2 в обобщенном виде изображена последовательность этапов простого произвольного движения и их компонентов с учетом разной активности «сильных» и «точных» мышц. В нижнем прямоугольнике изображена динамика соотношений фазической и тонической активностей «сильных» мышц по фазам движения, а в верхнем прямоугольнике - такое же распределение для «точных» мышц. Пунктирная линия разделяет фазический и тонический компоненты.

В нижней части рис.2 изображена последовательность этапов сложного произвольного движения.

На рис.3 изображены группы резерва «силы» устной речи.

Эл.16 обозначает логоневроз с критическим недостатком «силы» устной речи.

Эл.17 - увеличение «силы» устной речи за счет усиления интенсивности фонации.

Эл.18 - увеличение «силы» устной речи при добавлении «силы» мимических движений.

Эл.19 - увеличение «силы» устной речи при подключении «силы» движений кистей рук.

Эл.20-21 обозначают увеличение «силы» устной речи за счет поперечно-полосатых скелетных мышц тела.

На рис.4 изображено соотношение «силы» и «точности» различных движений устной речи. В верхней части рис.4 показано соотношение «силы» и «точности» устной речи при логоневрозе: «сила» существенно меньше «точности».

В средней части рисунка показано их соотношение при обычной речи: величины «силы» и «точности» приблизительно равны.

В нижней части рисунка отражено соотношение «силы» и «точности» при очень эмоциональной речи: «сила» преобладает над «точностью».

«Сила» и «точность» устной речи находятся в обратной пропорциональной зависимости. При повышении «силы» устной речи снижается ее «точность» и наоборот.

На рис.5 изображено устранение патологического «сверхточного» механизма логоневроза. На верхней части рисунка показано, что слабая «сила» движения устной речи и его диспропорционально большая «точность» формируют патологический «сверхточный» механизм логоневроза.

На нижней части рисунка показано, что увеличение «силы» движения устной речи устраняет патологический «сверхточный» механизм и переводит его в «точный» механизм обычной устной речи.

На рис.6 изображены оптимальные и критические соотношения компонентов устной речи. В верхней части рисунка представлено соотношение «силы» и «точности» устной речи при логоневрозе. Пунктирной линией обозначен порог исчезновения логоневроза. На средней части рисунка изображены оптимальные соотношения компонентов устной речи. В нижней части рисунка представлена диспропорция компонентов устной речи в сторону резкого преобладания «силы».

На рис.7 изображена детальная систематизация компонентов устной речи на группы и подгруппы по признаку «сила-точность».

В верхней части рисунка отображено разделение движений устной речи на более «сильные» движения корково-спинальной системы и более «точные» движения корково-ядерной системы.

Эл.1 обозначает движения проксимальными мышцами.

Эл.2 означает движения дистальными мышцами.

Эл.3 означает незвуковые движения.

Эл.4 означает невербальные звуковые движения.

Эл.5 означает вербальные звуковые движения.

Эл.6 означает несимволические наглядно-образные движения мышц тела и крупных проксимальных мышц конечностей.

Эл.7 означает символические движения тела и крупных проксимальных мышц конечностей.

Эл.8 означает несимволические наглядно-образные движения мелких дистальных мышц кистей и пальцев.

Эл.9 означает символические движения мелких дистальных мышц кистей и пальцев.

Эл.10 означает несимволические наглядно-образные движения лицевых и глазодвигательных мышц.

Эл.11 означает символические движения лицевых и глазодвигательных мышц.

Эл.12 означает фонационные невербальные звуки и возгласы.

Эл.13 означает невербальные звуки и шумы, производимые артикуляционными мышцами.

Эл.14 означает словоговорение с сильным фонационным компонентом.

Эл.15 означает словоговорение с очень слабым фонационным компонентом и преобладанием шумного, артикуляционного компонента.

Цифрами в скобках на рисунке указаны двигательные ядра соответствующих черепно-мозговых нервов.

Внизу рис.7 приведено соответствие групп и подгрупп движений устной речи с ее невербальным и вербальным компонентами.

На рис.8 изображена взаимосвязь соотношений фазической и тонической активности мышц в невербальном и вербальном компонентах устной речи.

Поле 23 означает «силу» (фазическую активность «сильных» мышц) устной речи при логоневрозе.

Поле 24 означает тоническую активность невербальных мышц при логоневрозе.

Поле 25 означает фазическую активность артикуляционных мышц при логоневрозе.

Поле 26 означает «точность» (обратную величину фазической активности «точных» мышц) устной речи при логоневрозе.

Поле 27 означает фазическую активность мышц обычной устной речи.

Поле 28 означает тоническую активность невербальных мышц при обычной речи.

Поле 29 означает часть фазической активности артикуляционных мышц при обычной речи.

Поле 30 означает «точность» обычной устной речи.

Поле 31 означает фазическую активность мышц сверхэмоциональной устной речи.

Поле 32 означает тоническую активность невербальных мышц при сверхэмоциональной устной речи.

Поле 33 означает часть фазической активности артикуляционных мышц при сверхэмоциональной устной речи.

Поле 34 означает «точность» сверхэмоциональной устной речи.

На рис.9 изображено соотношение силы и точности устной речи различных фонетических единиц.

Поля 35, 41, 45, 51, 55, 59, 63, 67, 71, 75, 79 означают фазические компоненты первых этапов звуков.

Поля 36, 42, 46, 52, 56, 60, 64, 68, 72, 76, 80 означают тонические компоненты первых этапов звуков.

Поля 37, 43, 47, 53, 57, 61, 65, 69, 73, 77, 81 означают фазические компоненты вторых этапов звуков.

Поля 38, 44, 48, 54, 58, 62, 66, 70, 74, 78, 82 означают тонические компоненты вторых этапов звуков.

Поля 39, 49, 83 означают первые «сильные» этапы фонетических единиц.

Поля 40, 50, 84 означают вторые, «точные» этапы фонетических единиц.

На рис.10 изображен механизм тонических и клонических спазмов устной речи.

Поле 85 отражает динамику изменения «сильного» компонента звуков обычной речи.

Поле 86 отражает динамику изменения «точного» компонента звуков обычной речи.

Поле 87 отражает динамику изменения «сильного» компонента звуков при тоническом и клоническом логоспазмах.

Поле 88 отражает динамику изменения «точного» компонента звуков при тоническом и клоническом логоспазмах.

На рис.11 изображена двойная активация «силы» устной речи на протяжении длительной фонетической единицы.

Поле 89 символизирует второй подъем «силы» игровой речи перед окончанием фонетической единицы.

Поле 90 символизирует «точность» игровой речи при втором подъеме «силы».

Эл.92 означает длительную фонетическую единицу.

Поле 93 символизирует «силу» обычной речи.

Поле 94 символизирует «точность» обычной речи.

Эл.95 символизирует первый подъем «силы» игровой речи перед фонетической единицей.

Эл.96 отражает динамику «точности» игровой речи.

Эл.97 символизирует подъем «силы» обычной речи перед фонетической единицей.

Эл.98 символизирует «точность» при логоневрозе.

Эл.99 отражает динамику «силы» игровой речи.

Эл.100 отражает динамику «точности» обычной речи.

Эл.101 отражает динамику «силы» обычной речи.

Эл.102 отражает динамику «точности» при логоневрозе.

Эл.103 отражает динамику «силы» при логоневрозе.

Эл.104 означает момент активации «силы» устной речи.

На рис.12 изображен перебор «силы» устной речи в начальном периоде лечения.

Эл.91 символизирует ничтожную «силу» речи при логоневрозе.

Эл.105 означает «силу» речи при логоневрозе.

Эл.106 означает «точность» речи при логоневрозе.

Эл.107 символизирует «большую» силу игровой речи.

Эл.108 символизирует относительно малую «точность» игровой речи.

Эл.109 означает «силу» игровой речи.

Эл.110 означает «точность» игровой речи.

Эл.111 символизирует умеренную «силу» обычной речи.

Эл.112 символизирует умеренную «точность» обычной речи.

Эл.113 означает «силу» обычной речи.

Эл.114 означает «точность» обычной речи.

Эл.116 символизирует большую «точность» речи при логоневрозе.

Способ устранения логоневроза путем быстрого увеличения силы устной речи - суммарного фазического компонента невербальных движений устной речи без осуществления прямой релаксации артикуляционных мышц, для чего проводят наработку и закрепление движений устной речи с высокой фазической активностью при помощи комплекса игр, каждая из которых содержит игровой образ - образное представление физического явления или характерного элемента поведения человека, отражающее суть игры, невербальные компоненты игры - невербальные движения устной речи, имеющие высокую фазическую активность, которые используют до начала первой фонетической единицы и далее на границах фонетических единиц разных уровней, а также вербальные компоненты игры - произношение слов с сочетанным усилением фазической активности мышц фонации и артикуляции, при этом избегают движений, вызывающих увеличение точности устной речи - суммарного тонического компонента движений мышц, выполняющих артикуляцию.